Базовая суть буддизма. Жизнь страдание

Радость может быть только свободной

– Отец Игорь, скажите, в чем причина страданий в мире, почему Бог это допускает?

Господь создал человека по своему образу и подобию, человек совершенно свободен. Свобода простирается на весь уклад нашей жизни: на то, как мы жизнь свою выстроим, что в себя впитаем. Выбор между добром и злом тоже во власти человека, и грехопадение человечества явилось результатом свободного выбора. Следствием же грехопадения стало страдание, о чем Бог наших прародителей предупреждал, но они не поверили.

– Не мог ли Бог выбрать какую-либо другую схему развития жизни человечества, которая бы не подразумевала страданий? Бог знает все вперед, Он знал, что Адам и Ева падут, так нельзя ли было подкорректировать Его план под нас – несовершенных людей?

Опять-таки все дело в свободе, свободной воле. Мы с вами общаемся, и вы совершенно не можете предположить, что я скажу в следующий момент. Вы думаете, что логика развивается одним образом, а я вдруг сказал другое, и вам стало интересно. Вы никогда не играли в шахматы сами с собой? Жутко не интересно, более неинтересного невозможно придумать.

Господь, творя человека, хотел, чтобы человек сорадовался Богу. Но это сорадование может быть только свободным. Вы же не приходите на кухню, не передергиваете затвор автомата и не говорите: «Мама. Я связала носок. Радуйся». Только в свободной воле можно по настоящему радоваться.

Существование ада – это свидетельство того, что Господь любит каждого человека и соблюдает свободу его воли, даже того, кто Его не любит, ведь ад это то место, где не будет Бога, где нет раздражителя для человека, который Бога терпеть не может. Мы знаем, что Господь везде, но Он сделал так, что ад – это то место, где нет Его присутствия. Свет все наполняет, фотоны летят, пронизывают вселенную, а это такое место, куда свет не проникает. И радость может только свободной, благодарность тоже может быть только свободной, улыбка искренняя тоже может быть только свободной, если она не в глянцевом журнале, конечно.

– Но если мы свободны, то почему апостол Павел говорит: «Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. Если же делаю то чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех». (Рим. 7, 19-20). Так действительно ли мы свободны?

Представьте себе третьеклассника, который впервые стащил чужую линейку. В этот момент для него рухнул весь мир. Сначала он радовался этой линейке, а потом вдруг понял, что она совсем такая же, как его, только разрисована по-другому. И вдруг мир рухнул. «Как же так? Какой страшный поступок я совершил!» – думает третьеклассник. Но проходит двадцать лет, и грех уже совершается в мгновение ока, человек не задумывается перед совершением греха и не может представить, как можно поступить по-другому. Расстояние между мыслью и действием настолько сократилось, что стало незаметно, что идет сначала – дело или мысль. Вот об этом навыке греха и говорит апостол Павел.

– Но у меня все-таки нет ощущения того, что люди свободны. Кажется, что грех очень сильно над нами довлеет. Я бы хотела быть такой святой, что прямо так бы и взлетела, но что-то не получается.

Христос полностью освобождает нас от этого греха. Он дает полную свободу. Может быть, я сейчас скажу вещь спорную, но многие святые отцы такую мысль поддерживали. Господь на кресте освобождает каждого человека от греха и дает спасение каждому человеку, кроме тех, кто не хочет этого спасения, противоборствует Богу, объявили войну против Бога. Когда человек понимает, что для спасения ему уже давно все, он начинает свободно делать добрые дела. Не потому что надо или принуждают, а потому что тебе это становится свойственным. Не потому что определенное фиксированное число добрых дел автоматически открывают врата рая, а потому что ты идешь к Тому, кто Сам есть добро и любовь, и начинаешь творить эти добрые дела. Человек становится свободным от принудительного исполнения добрых дел. Представьте, человек стоит и думает: «Вот сегодня опять придется что-нибудь такое хорошее сделать. Где бы бабушку найти, что бы через дорогу перевести. Бомжа-то я поднимать не буду, а вот бабушку через дорогу можно и перевести, лишнее доброе дело заработать». Это неправильное состояние.

Господь, как любящий отец в отношении своего ребенка всего его покроет, от всего защитит. Поговорите с любым родителем и обнаружите, что его сын самый гениальный. Непонятно только почему он другому написал на спине мелом неприличные слова. «Да нет, что Вы, этого не может быть» – говорит папа. Родитель своего ребенка в любом состоянии покрывает, оправдывает нас, оправдывает полностью, оправдывает на кресте, когда мы принимаем крест.

– Это к верующим относится?

Это ко всем относится, но к верующим как к самой больной части общества. Потому что Христос пришел не к здоровым, а к больным. Когда верующий человек начинает себя осознавать больным человеком, самым больным, то он совсем по-другому начинает относиться к окружающим.

Один человек говорит «Все, что вы говорите, батюшка, я могу принять, я единственно не могу поверить в Бога кошки и собаки». «Какого Бога кошки и собаки?» «А рядом со мною живет семья, которая ходит в храм. Все знают, что они люди верующие, но они постоянно ругаются. Постоянно выясняют свои супружеские взаимоотношения, то есть живут как кошка с собакой. Я же не могу поверить в Бога кошки и собаки».

Почему так происходит? Потому что они не живут в Боге, они хотят спастись, а кто там – Христос не Христос, Бог не Бог, их это не волнует. Но если мы принимаем жертву Христа, как искупительную жертву, все вдруг меняется, то есть абсолютно все.

Ропот и непонимание

– Что человек должен понять, чтобы его страдания так кардинально прекратились, так как это произошло, например, у праведного ветхозаветного Иова?

Скажу очень забитую фразу – человек должен понять, что Господь его любит. Понять, что эти страдания не просто даны человеку, а даны для чего-то. Ропот за посланные страдания – следствие непонимания этого. Ропща, человек как бы говорит: «Господи, я бы сделал совсем по-другому здесь. Ты отойди сейчас в сторонку, и я Тебя научу, как Ты должен был бы поступить в моей жизни».

Книга Иова – это очень яркий пример страданий и радости. Отчего страдает Иов? От того, что он черепками соскребает с себя гной? Нет, не от этого он страдает. Он страдает от непонимания того, как это могло произойти. Вся книга Иова направлена на то, что Иов то выдвигает претензии Богу, то хочет с ним встретиться, то еще что-то. И посмотрите, когда эти страдания проходят – после того как Господь начинает с ним говорить. Там не сказано, что сказал Господь Иову, в чем он примирился, но Иов после речи Бога стал совершенно свободным человеком, стал другим, радостным человеком. И после этого вернулось его здоровье, его благосостояние, и Бог даже наделил его в несколько раз большим богатством.

Я вообще хочу сказать, что можно много знать теоретически, но пока ты сам практически не коснешься, не начнешь в этом вариться, не начнешь об этом задумываться, то не поймешь. Я тоже был тоже такой очень страдальческий человек, а потом понял, что Господь меня любит, и Он меня как любящий отец ведет по жизни.

Забота Бога о человеке очень многогранна, и промысел Божий, который совершается над каждым человеком, отчасти непостижим. Если, например, стать вплотную к Храму, то невозможно увидеть его красоты. Чтобы увидеть красоту, надо посмотреть в перспективе, отойти на какое-то расстояние.

– Почему праведники или, например, монашествующие сами ищут себе страданий: вериги, власяницы, безбрачие, послушание и т.д.?

Лишения сродни посту, который человек налагает на себя, и начинает в этом посте самосовершенствоваться. Пост обнажает все болезненные точки человека. В первую очередь ты просто прекращаешь лгать сам себе, уговаривать себя, что у тебя все хорошо, все нормально, поскольку становится видно, что это не так. Каждый из нас замечает, что как пост наступает, то у меня сразу вылезают всякие гадости, начинаешь раздражаться, ругаться.

Один преподаватель в духовной академии рассказал нам такой случай.

Его неверующий сосед как-то выходит и спрашивает:

– Я Вас могу поздравить с началом Великого поста?»

– Да, а откуда Вы знаете?

– А подо мною живут две бабушки, два верующих человека. Они как одуванчики, как две сестры, но как только пост, сразу начинают ругаться.

Пост из человека вытаскивает все наружу. Он может себя увидеть, свою раздражительность, злость и т.д. Так вот праведник не просто начинает всех кусать, а, увидев свои пороки, начинает над ними работать.

Помните в Евангелии, юноша спросил Христа, что ему делать, чтобы наследовать жизнь вечную? А Господь ему ответил, чтобы тот исполнял заповеди Ветхого Завета. Юноша же все это сохранил от юности, но не был удовлетворен своим состоянием и хотел большего совершенства. И тогда Господь отправляет его на страдания и говорит, чтобы тот продал своей имение, раздал деньги нищим и следовал за Ним. И юноша опечалился.

Пост – это состояние неудовлетворенности своей праведностью. Ведь очевидно, что для праведности достаточно соблюдать заповеди. Но кто-то хочет большего совершенства, кто-то ближе хочет приблизиться к Богу. Под «ближе» имеется ввиду, конечно, человеческое понимание, так как только Господь может судить, кто к Нему ближе. И человек накладывает на себя сначала суровый пост, затем лишения, вериги, начинает измождать свою плоть, даже в болоте с комарами стоит. Но это очень индивидуально, это не общехристианские вещи. То, что одному на пользу, другому вред. К сожалению, у нас сложился образ праведности на основе только монастырского жития. Хотя лучше было бы, если бы больше говорили Петре и Февронии или о князе Дмитрии Донском и княгинеЕвдокии.

Стать счастливым

– А что, можно прийти к Богу и комфортным путем, без страданий?

Упомянутые мною святые более житейски приближены к нашему пониманию. Дмитрий и Евдокия были многодетными родителями и растили порядочных, добросовестных детей, и это вменяется им в праведность. А про монашеский путь лучше узнавать от монашествующих.

– В Евангелии есть фраза: «Узок путь и тесны врата, ведущие в Царствие Небесное». Значит ли это, что к Богу нет другого пути как путь страданий, а путь комфорта заведомо ошибочный?

Из житийной литературы мы знаем, что человек может много пострадать в этой жизни, но без результата. Есть описание как два монаха, которые жили рядом, договорились, что тот, кто первый умрет, оповестит другого о том, как там на том свете. И вот когда умер один монах, является он своему брату, и тот спрашивает:

– Как ты на том свете?

– Плохо. Я стою в геенне, – поднимает мантию, а у него все ноги изъедены червями.

– Какой кошмар.

– Нет, это еще не кошмар. Хуже тому архиерею, на голове которого я стою.

Можно всю жизнь посвятить правильным вещам и не войти в Царствие Божие. Можно всю жизнь быть монахом, и не войти в Царствие Божие.

Это не значит, что здесь надо «оторваться по полной» на всякий случай, а вдруг все равно не попадем в Царствие Небесное. Страдания – это не основная тема христианства, основная тема христианства – радость. На страдании человек зацикливается из-за самолюбия: «Почему мне хуже, чем другим?», а так же из-за непонимания Божией любви и промысла. Бог в современном мире где-то в стороне, или, иносказательно говоря, «в баночке», как у хозяйки, у которой есть баночка с крупой, есть с сахаром, а вот баночка с Богом. И ту баночку, которая нужна в данный момент, она и достает. Нужна сода – вот сода, нужна соль – вот соль, а вот сейчас я должен выйти из дома – «Господи, благослови». «Господи, я же просил у Тебя благословения, а меня машиной обдало/сбило, так не должно было быть». Но именно так и должно было быть. Раз ты взял благословение Божие, значит, тебя и должно было сбить машиной, как ни парадоксально, но если бы ты забыл в этот момент о Боге, случилось бы что-то еще более страшное.

Мы очень часто страдания приравниваем к физическим неудобствам, к физическим или материальным стеснениям, и нам кажется, что что-то страшное творится в нашей или чужой жизни. Но болевой порог, как и материальные потребности у всех разные. Поэтому, в частности, мы не можем решать за других людей, страдают они или нет.

Я был свидетелем случая, когда на автобусной остановке бомж бил свою подругу бомжиху. Она кричала, просила о помощи. . Люди выскочили из автобуса, стали их разнимать, и бомжа пришлось стукнуть. Тогда его подруга налетела с кулаками на нас и стала защищать своего мужа, заявив, что он самый хороший и самый замечательный. Я не говорю, что не надо помогать в таких случаях. Надо. Она просила о помощи, и мы помогли, хотя не совсем так, как она этого хотела. Но мы не можем решать за других людей, страдают они или не страдают.

Или вот еще пример отношения человека к своим тяготам. Мужчина, за тридцать, с серьезным ДЦП, прекрасно играет в шахматы, имеет очень тонкое чувство юмора. Когда ему было полгодика, его бросил отец, высокопоставленный в советское время человек, который никогда больше им не интересовался. Жили с мамой на небольшие деньги, излишеств не было. Сын пытался ей помочь, печатал на машинке, хотя и получалось только по одному листу в день. Сколько он пережил всяких издевательств и насмешек во дворе, это катастрофа. Еле-еле идет, а ему мальчишки еще и подножку подставят. Человек с ДЦП – это не тот человек, которого все жалеют, наоборот, они имеют очень много притеснений: и невнимание от государства, и отстраненность окружающих, и не возможность пользоваться транспортом, и много другого. Однажды он мне с чувством так говорит: «Батюшка, как я благодарен Богу», я говорю «Сережа, за что?», он отвечает «Я очень азартный человек. И если бы я был нормальным, имел нормальные руки и ноги, то я обязательно был бы или наркоманом или блудником, ну пьяницей точно был бы. А Господь меня от всего этого уберег».

На меня произвело огромное впечатление отпевание алтарника в Крылатском, которого убили на Пасху. Весь храм рыдал, весь … кроме матери. Разве она черствый человек, разве для нее это горе было меньше чем для других? Нет, но просто она видела в этом что-то другое.

На самом деле вопрос о страданиях – это вопрос о том, как быть счастливым? Но счастливым человеком не возможно быть, когда тебе напихают полный рот шоколада. Ребенок, например, будет счастлив тогда, когда у него будет взаимопонимание с родителем. И не только когда отец понимает и выполняет все требования ребенка, но и когда ребенок взаимно откликается на просьбы отца. Чтобы быть счастливым не обязательно быть здоровым. Что бы быть счастливым надо уметь воспринимать волю Божию, надо уметь смотреть чуть-чуть вперед.

На нашем сайте мы подробно рассказывали о Непале. Многое в этой стране непонятно рядовому россиянину и этот небольшой цикл статей о Буддизме поможет вам лучше понять то, что вы увидите во время .

Четыре благородные истины можно называть “аксиомами Буддизма”. Это знания, не требующие доказательств. Они были сформулированы Буддой Шакьямуни еще 2500 лет назад и не потеряли своей актуальности. Их перевод на русский язык не точен в связи с разницей в понятиях в нашем языке и санскрите. Поэтому, эту статью мы посвятим их точно расшифровке.

Истина первая. Вся жизнь живых существ – это страдание

Когда я говорю подобную фразу, большинство людей сразу воспринимают ее “в штыки”, заявляя, что они не страдают, а живут вполне нормальной жизнью.

Сам перевод неточен. Под словом “страдание” мы подразумеваем что-то очень плохое - утрату близкого человека или нестерпимую боль. В древних языках используется слово “дуккха”, которое лучше переводить, как “неудовлетворенность”.

И действительно, вся наша жизнь – это постоянная неудовлетворенность, такова природа человека. Купив новый автомобиль, мы радуемся ему всего несколько месяцев, а потом наступает разочарование.

Можно испытывать радость от вкусной еды, но съесть ее можно ограниченное количество, а после этого трапеза превратится в пытку. Человек подвержен болезням, испытывает боль, привязан к другим людям и сострадает им.

Все это и подразумевается в первой благородной истине под словом “страдание”. В этом аспекте сложно не согласиться с этой истиной. Мало кто из людей может утверждать, что он счастлив и не врать при этом себе и окружающим.

Истина вторая. Причина страдания – жажда

Конечно, слово “жажда” применяется не в значении желания пить воду, а в более общем смысле. Большинство людей все время что-то хотят, и речь идет не только о физической потребности есть, пить и спать.

В жизни людей присутствует множество желаний, которые не обусловлены физическими потребностями. Некоторые испытывают большую “жажду” иметь много денег, быть красивым или стройным, иметь власть или влияние на людей.

Важное, что стоит сказать в этой части нашей статьи – буддизм совсем не против реализации этих желаний. Ни в коем случае! Просто вторая благородная истина утверждает, что они являются источниками страданий. Буддизм не призывает быть нищим и ни с кем не общаться, просто ко всему этому нужно относиться “без фанатизма”, это и есть то, что Великий Будда назвал “Серединный путь“.

В начале своих духовных исканий сам Будда Шакьямуни обратился к учению аскетов. Эти люди специально ограничивали себя во всем, считая, что тело мешает им обрести духовную силу. На тот момент в Индии это движение было очень распространено.

Будда встал на их путь и почти изморил себя голодом, когда ел по одной рисинке в день (примечание: вероятнее всего, это выражение – метафора). Его спасла девушка, принеся ему молока и риса. Будда понял, что этот путь не ведет к избавлению от страданий.

На русском языке вторую благородную истину можно выразить так: “нельзя быть рабом своих желаний, они ведут вас к страданию”.

Истина третья. Страдания можно прекратить, обуздав “жажду”

Третья истина – самая сложная для правильного понимания. Многих она наводит на мысль, что путь прекращения страданий – отказ от желаний и потребностей. Но мы уже писали выше, что это неверный путь. Их нужно именно обуздать, чтобы они не могли приносить страдания.

Важно понять, что бороться со своей “жаждой” нет никакого смысла. Фактически, вы будете сражаться с самим собой, а в этом бою победителя быть не может.

Забегая вперед, скажем, что для этого нужно очищать свой разум. Именно этим занимаются буддистские паломники, когда крутят молитвенные барабаны около ступы или ходят вокруг храма в Катманду в Непале.

К слову, Буддизм не запрещает никому делать эти действия. Можете сами походить, почитать мантру или покрутить барабаны, за это вас никто не осудит.

Многие желания в жизни человека даже не являются продуктами его собственного ума, а привнесены обществом или, можно сказать, навязаны. Во время пути к очищению многие понимают, что эта часть “жажды” в их жизни просто лишняя. А осознание – первый путь к избавлению от них.

Истина четвертая. Способ избавления от “жажды” и страданий – Восьмеричный путь

Чтобы избавиться от жажды, следует идти по Восьмеричному пути. Это правильные воззрения, правильные стремления, правильная речь, правильные действия, правильные методы добывания средств к существованию, правильные направление своих усилий, правильная самосознание и правильное сосредоточение.

По сути, Восьмеричный путь – это объемный и сложный набор этических правил, которые позволяют нам идти по пути к просветлению и избавлению от страданий.

В одной из следующих статей мы рассмотрим Восьмеричный путь подробно, а сейчас только обозначим основные моменты.

Как вы заметили, в отличии от многих религий, Буддизм дает установки не только на набор положительных и отрицательных физических действий человека, но и на его духовную жизни и искания.

Рекомендации Будды касаются духовной жизни человека гораздо больше, чем регламентируют его поступки. Многим это кажется странным, но на самом деле – это очень логично. Именно в нашем разуме рождается мотивация любого поступка. Если не будет негативной мотивации – не будет и плохих поступков.

Буддизм ведет человека к счастью именно через его внутренний мир. Давайте подумаем сами. В нашей жизни есть масса предметов, которые не имеют даже физической оболочки. Такие вещи, как авторитет или, популярность существуют исключительно в наших головах. Но для нас они более чем реальны.

Внутренний мир людей – основа их счастья или несчастья.

Мы продолжим наш рассказ на следующих страницах. Читайте другие наши статьи о Буддизме и о Непале (ссылки ниже ).

Читайте о Непале на нашем сайте

) имеет свою специфику.

Сиддхартха Гаутама познает страдание

Еще будучи принцем Сиддхартха Гаутама осознал главное качество обусловленного мира - страдание. Его безолачная жизнь продолжалось до тех пор, пока ему ни исполнилось 29 лет. Однажды принц захотел самостоятельно побродить по городу, где жили его подданные, и был потрясен увиденным. Родители окружали его только красивыми молодыми людьми, роскошью и удобствами. Всю свою жизнь он знал только молодость, здоровье и радость. А тут перед ним предстали тяжело больные люди, старики и даже покойник.

То, что каждый видит с детства, и к чему постепенно незаметно привыкает, принц встретил совершенно неожиданно, будучи неподготовленным, и увиденное его глубоко потрясло. Внезапно он остро осознал, что человеческая красота, радость, сила и молодость не вечны. Его потрясла мысль, что все, кого он так любит – его жена и сын, отец, друзья, и даже он сам – какими бы богатыми или могущественными они ни были сейчас – никто не сможет избежать смерти. Как будущий правитель страны и глава семейства, принц осознал, что как бы успешно он ни способствовал процветанию своего края, подданных и собственной семьи – он не сможет защитить никого, даже самых близких, жену и сына, от главных причин страданий: болезней, старости и смерти. Сила любви побудила его на поиски вневременного, необусловленного счастья.
В груди Сиддхартхи билось храброе сердце воина, он обладал острым гибким умом, и вместо отчаяния он ощутил желание найти выход из кажущегося тупика, чтобы раз и навсегда избавить от несчастий себя и семью, свой народ и всех живых существ. Он понял, что должен найти и показать путь к избавлению от страданий обусловленного мира, в котором все непостоянно и взаимозависимо, где все, что рождено, обречено умереть.
Так принц ощутил желание победить самого главного врага всего живого – страдание.
(на фото пещера при монастыре на севере Тайланда , где скульптурные группы повествуют о жизни Будды Шакьямуни)

Четыре благородные истины о страдании и его преодолении

На Западе возникло поверхностное ошибочное суждение о буддизме как пессимистической религии, так как в Первой Благородной Истине Будды говорится: "Обусловленное существование является страданием".
При том, что пессимизма в Учении Будды не содержится, поскольку стоит рассматривать Первую благородную истину в контексте всех Четырех.

«обусловленное существование - страдание, подобно болезни»,
«страдание имеет причину»,
«если устранить причину, устранится и страдание» ,
«и есть методы устранения страдания, подобные лекарству".

Буддийское понятие "дукха"

Смысл буддийского понятия санск. дукха, которое перевили словом "страдание", имеет специфическое значение.
Чтобы правильно понять Четыре Благородные Истины Будды нужно разобраться в том, какой же смысл буддисты вкладывают в понятие «дукха». Поэтому рассмотрим его.

Традиционно говорят о трех видах «страдания», свойственных человеческому существованию:

Страдание страдания - это все физические и умственные переживания, рассматриваемые как неприятные, в том числе связанные со старостью, болезнью и смертью. Будда подразделял этот тип страдания на несколько. Сюда относится страдание рождения, старения, болезни и смерти; страдание, причиняемое разлукой с любимыми, встречей с нелюбимыми; страдание, возникающее из-за невозможности достичь желаемое и необходимости защищать достигнутое.

Страдание перемены - вторая форма страдания, более тонкая. Люди часто радуются переменам, воспринимая такие жизненные ситуации как интересные и динамичные. Но с того момента, как человек пытается удержать приятные впечатления, его страдание запрограммировано. Ничто не может оставаться вечно. Поэтому учение Будды обращает внимание на то, каким болезненным может быть ожидание длительного счастья от изменчивых, преходящих вещей;

И самое тонкое всепронизывающее страдание - из которого вытекают первые два вида, характеризует обусловленное существование вообще, где все имеет причинно-зависимое происхождение и непостоянно. Любое обусловленное счастье поэтому является страданием на фоне необусловленного счастья Просветления, с которым не может сравниться никакое обычное переживание [Манфред Зегерс 2000: 62-63].
Сущность обусловленного существования - сансары - подробно объяснено в символике Колеса сансары .

Эта третья всепронизывающая форма страдания почти всегда остается незамеченной большинством людей, поскольку они слишком заняты первыми двумя. Российский востоковед профессор Е. Торчинов «всепронизывающее страдание» (обусловленность существования) именовал «страдательностью»: «Мы не только страдаем (в смысле - мучаемся), но мы также все время оказываемся в ситуации страдательности, пассивного претерпевания. По видимости - человек сам кузнец своего счастья, но в действительности, будучи опутан клубком причинно-следственных отношений и связей, он не столько кует, сколько сам пребывает под молотом причинности на наковальне следствий» [Торчинов 2005:28].

Необусловленное счастье

В то же время необусловленное счастье Пробуждения от сна неведения (Просветление) выходит за рамки всех переменчивых переживаний. Это состояние, в котором все воспринимается таким, какое оно есть, со всем позитивным потенциалом. Собственно говоря, в буддийских описаниях страданием именуется все обусловленное в сравнении с необусловленным счастьем.

Субъективная реальность наполнена самыми разными явлениями, вызывающими как желание, так и отвращение. Вместо того, чтобы в состоянии неведения впадать из крайности отрицания с его тонкой формой - безразличием, в крайность привязанности и зависимости, буддисты учатся придерживаться Срединного Пути: воспринимать вещи такими, какие они есть.

Ум - источник счастья

Согласно жизнеописаниям, после того, как принц осознал страдания этого мира, он вернулся в свой дворец, но не мог уже по-прежнему легкомысленно наслаждаться покоем и роскошью, зная о том, что все его счастье непостоянно. Надо было с чего-то начать, ведь легко сказать «найти выход», но как это сделать?

На другой день Сиддхартха совершил второе важное открытие при виде человека, с безмятежным и счастливым выражением лица погруженного в медитацию. Тогда его вдруг осенило, что ни какое богатство или вкусная еда, красивая одежда или дуновение прохладного ветра в знойный день – сами по себе не содержат внутри себя счастливость как постоянно присущее им качество.

Единственное, что делает людей счастливыми или несчастными – это их собственный ум.
То, как человек воспринимает вещи или явления.
А это означало, что именно собственный ум и есть источник истинной свободы и счастья.

Это понимание изменило всю жизнь принца. Он захотел познать возможности ума (во всей его полноте, сознания и бессознательного) и обрести выход из взаимообусловленного восприятия.

Принц понимал, что теперь пришло время и ему окунуться в жизнь за стенами дворца. Он был готов оставить роскошь королевских покоев. Глядя на мирно спящих жену и сына, он понял, что не знает, как долго еще сможет продлиться их благополучие. Он понял, что оно обманчиво, что его семья, так же как и он сам, как и все живые существа - «больна» непостоянством. И он без промедления, пока все были погружены в сон, отправился на поиски «лекарства».

Он обрезал свои красивые длинные волосы, знак благородного происхождения, и ушел, чтобы учиться у шраманов – странствующих йогов, мистиков и философов - знаменитых учителей того времени. Несмотря на то, что он очень быстро учился и вскоре уже превосходил своих наставников, никакой метод не вел его за пределы ограниченного, преходящего опыта. Он все еще не мог победить страдания даже в самом себе, не говоря уже обо всем мире.

Истина посредине

Однажды, Сиддхартха встретил аскетов, и их вид произвел на него глубочайшее впечатление. Казалось, что опора этих людей - лишь ум, поскольку они полностью пренебрегали телом. Когда он был принцем, он познал все телесные и чувственные удовольствия, и теперь он решил, что именно чувственные впечатления являются препятствием к постижению возможностей ума, и если их подавить, ум станет более ясным. Сиддхартха подумал, что это как раз именно то, что надо, и присоединился к группе из 5 аскетов, живших в лесах сегодняшней Бодхгайи. Там на протяжении шести лет Сиддхартха посвящал себя жесткой аскезе. Но, отказавшись полностью от всего, что поддерживало тело, Сиддхартха так истощил его, что чуть не умер от голода. Он честно прошел этот путь до конца и понял на опыте, что истощенное тело также не способствует ясности сознания, как и разнеженное в праздных удовольствиях. Он почувствовал, что аскеза сделала слабым не только тело, но и его ум, и что он так и не приблизился к цели. Впрочем, время, проведенное среди аскетов, не прошло даром. Сиддхартха осознал третью важную вещь: не нужно впадать в крайности, истина лежит где-то посредине. Этот опыт оказался еще одним поворотным моментом на его пути.

Прекращение страдания

Тогда Сиддхартха впервые за шесть лет выпил вдоволь воды и поел. Аскеты остались глухи к его прозрению и оставили его. Но Сиддхартха уже чувствовал, что теперь он нашел верный путь к своей великой цели. Дав своему телу отдых и вернув ему силы, он расположился в тени баньянового дерева с решимостью не покидать этого места, пока он не реализует абсолютный уровень опыта, за пределами обусловленного восприятия вещей и явлений.

Теперь ему понадобилось всего шесть дней и ночей. Он все более погружался в медитацию, достигая непоколебимого покоя ума, которому не могли помешать ни внешние, ни внутренние отвлечения. На рассвете седьмого дня, в майское полнолуние, в возрасте 35-ти лет Сиддхартха достиг Пробуждения от сна неведения и стал Буддой. По-тибетски это звучит как Санг гье и означает совершенное очищение (Санг) от всех завес неведения и полное раскрытие (Гье) всех присущих качеств. Это состояние необусловленного счастья теперь именуют- Просветление .

Через 6 лет, став Просветленным, Сиддхартха встретился со своей семьей, принеся им, и всем живым существам драгоценное лекарство от страданий обусловленного восприятия мира - освобождающее Учение Будды.
Первыми людьми, кто последовал Учению Будды, стали те самые пять аскетов, которые находились поблизости и первыми встретив Будду, были поражены излучаемым им сиянием и его счастливым видом. Они попросили объяснить, что произошло, и тогда Будда поведал им Четыре благородные истины.

Затем и родные Будды Шакьямуни, следуя его Учению, достигли освобождения.

Символом дарования Буддой Учения стало Колесо Дхармы .

Его символизм заключается в том, что Будда учил не только тех, кто встречал его лично, но учение, подобно колесу, продолжает "вращаться" и приводить существ к Просветлению в течение долгого времени после этого.

Отсюда происходит и название трех направлений буддизма - «колесницы»:

Хинаяна (санск.; тиб.: theg chung) – «Малая колесница», или «Узкий путь спасения»;

Махаяна (санск.; тиб.: theg pa chen po) – «Великая колесница», или «Великий путь спасения»;

Ваджраяна (санск.; тиб.: rdo rje theg pa) – «Алмазная колесница», или «Алмазный путь».

Литература :
Зегерс М. Термины буддизма. СПб, 2000
Торчинов, Евгений Алексеевич . Введение в буддизм. С-Пб, 2005

(санск. чатвари арьясатьяни) - четыре основных положения (аксиомы, истины) высказанных Буддой после достижения просветления. Данные истины являются фундаментом всех буддийских школ, не зависимо от региона и названия.

Четыре благородные истины

Увидев Сиддхартху под деревом, они хотели сказать ему что-нибудь обидное, так как считали, что он предал их учение. Однако, подойдя к нему ближе, они не смогли сказать ничего, кроме: "Как ты это сделал? Почему ты так светишься?"

И Будда дал свои первые поучения, которые назвали четырьмя благородными истинами:

Первая истина

Описания и пояснения в книгах

Книга Радостная мудрость

Закончив своё наблюдение, он понял, что истинная свобода заключается не в уходе от жизни, а в более глубоком и сознательном участии во всех её процессах. Его первой мыслью было: «Никто этому не поверит». Побуждаемый ли, как гласят легенды, призывами богов или же всепоглощающим состраданием к людям, он наконец покинул Бодхгаю и отправился на запад, в древний город Варанаси, где на открытой местности, получившей известность как Олений парк, он встретился со своими прежними спутниками-аскетами. Хотя поначалу они чуть было не отвергли его с презрением, поскольку он предал путь суровой аскезы, всё же они не могли не заметить, что он излучал уверенность и удовлетворённость, превосходившие всё то, чего достигли они. Они уселись, чтобы выслушать, что он собирался им сказать. Его слова были очень убедительны и настолько логичны, что эти слушатели стали его первыми последователями и учениками.

Принципы, которые Будда очертил в Оленьем парке, обычно называют Четырьмя благородными истинами. Они заключают в себе простой, прямой анализ трудностей и возможностей положения человека. Этот анализ составляет первый из так называемых «Трёх поворотов колеса Дхармы» - последовательных циклов учений, проникающих в природу переживания, которые Будда проповедовал в разное время на протяжении сорока пяти лет, проведённых им в странствиях по Древней Индии. Каждый из поворотов, опираясь на принципы, выраженные в предшествующем повороте, предлагает более глубокое и более проницательное понимание природы переживания. Четыре благородные истины образуют ядро всех буддийских путей и традиций. Действительно, Будда считал их настолько важными, что излагал их множество раз перед самыми разнообразными аудиториями. Вместе с его более поздними учениями они передавались из поколения в поколение и до наших времен в собрании текстов, которые называются сутры. Принято считать, что сутры - это записи бесед, действительно имевших место между Буддой и его учениками.

Книга Преодоление духовного материализма

Вот эти четыре благородные истины: истина о страдании, истина о происхождении страдания, истина о цели и истина о пути. Мы начнем с истины о страдании, и это означает, что мы должны начать с заблуждений обезьяны, с ее безумия.

Нам необходимо сперва увидеть реальность дукха; это санскритское слово означает «страдание», «неудовлетворенность», «боль». Неудовлетворенность возникает вследствие особого вращения ума: в его движении как будто нет ни начала ни конца. Мыслительные процессы продолжаются непрерывно; тут мысли о прошлом, мысли о будущем, мысли о настоящем моменте. Это обстоятельство вызывает раздражение. Мысли порождаются неудовлетворенностью и тождественны ей. Это дукха, постоянно повторяющееся чувство, что нам чего-то еще не хватает, что в нашей жизни налицо какая-то неполнота, что что-то идет не совсем правильно, не вполне удовлетворительно. Поэтому мы всегда стараемся восполнить пробел, как-то исправить положение, найти добавочную частичку удовольствия или безопасности. Непрестанное действие борьбы и озабоченности оказывается весьма раздражающим и болезненным; в конце концов нас раздражает сам факт, что «мы – это мы».

Итак, понять истину дукха – в действительности означает понять невроз ума. Нас с огромной энергией влечет то в одну, то в другую сторону. Едим мы или спим, работаем или играем,– во всем, что мы делаем, жизнь содержит дукха, неудовлетворенность и боль. Если мы испытываем какое-то удовольствие, мы боимся его утратить; мы добиваемся все большего и большего удовольствия или стараемся сохранить то, что имеем. Если мы страдаем от боли, мы хотим избавиться от нее. Все время мы испытываем разочарование. Вся наша деятельность заключает в себе неудовлетворенность.

Как-то выходит, что мы устраиваем свою жизнь особым образом, который никогда не позволяет нам иметь достаточно времени, чтобы по-настоящему чувствовать ее вкус. Мы постоянно заняты, постоянно ждем следующего мгновения; сама жизнь как будто обладает качеством постоянного желания. Это и есть дукха, первая благородная истина. Понимание страдания и противодействие ему есть первый шаг.

Остро осознавая свою неудовлетворенность, мы начинаем искать ее причину, ее источник. Подвергая проверке свои мысли и действия, мы обнаруживаем, что постоянно боремся, чтобы сохранить и поддержать самих себя. Нам становится ясно, что борьба и есть корень страдания. Поэтому мы стараемся понять процесс борьбы, т.е. понять развитие и деятельность «я». Это вторая благородная истина, истина о происхождении страдания. Как мы установили в главах о духовном материализме, многие люди совершают ошибку, полагая, что поскольку корень страдания заключается в нашем эго, цель духовности должна состоять в том, чтобы победить и уничтожить это «я». Они борются, чтобы снять с себя тяжелую руку эго, но, как мы ранее обнаружили, такая борьба есть не что иное, как еще одно выражение эго. Мы движемся по кругу, стремясь при помощи борьбы улучшить себя, пока не поймем, что это стремление улучшать само по себе представляет проблему. Вспышки прозрения приходят к нам только тогда, когда мы прекращаем борьбу, когда в нашей борьбе наступает просвет, когда мы прекращаем старания избавиться от мыслей, когда перестаем становиться на сторону благочестивых, хороших мыслей против дурных и нечистых, только тогда, когда мы позволяем себе просто взглянуть на природу этих мыслей.

Мы начинаем понимать, что внутри нас заключено некое здравое свойство пробужденности. Фактически, это свойство проявляется лишь при отсутствии борьбы. Так мы открываем третью благородную истину, истину о цели, о прекращении борьбы. Нам нужно только отбросить усилия и упрочить себя – и состояние пробужденности налицо. Но мы скоро понимаем, что просто «оставить все как есть» возможно лишь на короткие периоды. Нам нужна особая дисциплина, которая приведет нас к тому, что мы называем спокойствием, когда мы способны «оставлять все как есть». Мы должны идти по духовному пути. Странствуя от страдания к освобождению, эго износится подобно старому башмаку. Поэтому рассмотрим теперь этот духовный путь, т.е. четвертую благородную истину. Практика медитации не есть попытка вступить в особое состояние ума наподобие транса; не является она и попыткой занять себя каким-то особым объектом.

Иван Рыжов, я не согласен с вами.

Это хорошо. Я и не требую от Вас согласиться со мной. Я всего лишь высказываю свое мнение.

Буддизм для меня не религия (поклоняться можно, но не обязательно),

А буддизм в чистом виде - это и не религия, а, строго говоря, система философских взглядов. Имеющая примерно такой же статус, как и система взглядов Христа. Примерно. Религией буддизм (да и христианство тоже) сделали специальные люди, и сделали они это с определёнными целями, весьма далекими от целей, открыто этими религиями провозглашаемых. Вот примерно как Вы пишете: …а именно учение, которое освещает путь, ведущий от страданий к освобождению.

Это наживка, которую человек, желающий освободиться от страдания, заглатывает с большим аппетитом. Потому что хочет её. Остальное происходит автоматически, ибо механизм удержания за тысячи лет отточен до блеска. Это то, что Вы называете практиками. В других религиях они называются по-другому. По большому счету они работают как детские погремушки, на которые плачущий от какого-то дискомфорта маленький ребенок отвлекается и забывает о своем страдании.

Я не согласен, что лишь смерть избавляет от страданий - именно пример Сиддхартхи - обычного человека показывает, что освобождение возможно при жизни.

Но это же легко проверить экспериментальным путём! Правда, попытка только одна. Пример Сиддхарты ничего такого не показывает. Никакого освобождения при жизни не было. Ведь тело-то у него было. А чтобы освободиться от страданий, причиняемых чисто физическими ограничениями, надо избавиться от тела. А как иначе? А чтобы избавиться от страданий, причиняемых предвзятыми мыслями, надо избавиться от ума, стало быть, от тела, ибо ум - в теле.

У Будды было глубокое понимание того, что освобождение от страданий невозможно. И глубокое внутренне согласие с этой абсолютной невозможностью можно было назвать освобождением от страдания. Только очень глубокое согласие. «Сдача!» Не на уровне «я согласен», а на уровне «есть согласие».

Помните, как Будда выражался - «нет соглашающегося, есть согласие»? Помните его классическое «нет познающего, нет познаваемого, есть познание»? Это ключ к пониманию его учения. А те, кто создал на этом религию, вставили в нее то, для чего Будда не оставлял места - они вставили в неё «я», страдающее, желающее, обречённое, пробуждающееся, просветляющееся, и т.д.

Печально видеть как люди пытаются укрыться от боли за нигилизмом или материализмом - это как зонтик от надвигающегося асфальтоукладчика - не вижу,значит и нет его

Вы знаете, не менее печальное зрелище представляют собой люди, пытающиеся укрыться от жёсткой реальности за сказочными историями и бесполезными практиками, которые, как им рассказывают, а они в это верят, позволили одному человеку освободиться от страданий. И вместо того, чтобы покататься на асфальтоукладчике, раз уж такой шанс выпал, они послушно под этот асфальтоукладчик укладываются ровными рядами.

Мне кажется, Будда мог бы сказать примерно так: «Освобождение от страдания есть, освобождающегося нет». Освобождаться некому! Отсюда же его знаменитое: «Встретишь Будду - убей его!» А всё почему? А потому что ты не можешь его встретить. Ты можешь стать Буддой. Но не можешь встретить Будду. И даже если ты станешь Буддой, ты не сможешь сказать: «Я Будда». Просто не останется никого, кто сможет это осознать и сказать. Должно быть только одно! Будда - и всё. И даже это - с очень большой натяжкой, на время, исключительно для того, чтобы нам со своими тараканами легче было прийти к этому пониманию. Точно также и со свободой, и с пробуждением, и с просветлением. Всё это есть. Но при полном отсутствии «второго» - тебя. Поэтому, когда ты становишься Буддой - тебя больше нет, ты полностью исчезаешь и не можешь узнать, что стал Буддой. Такова цена освобождения.

В таком ракурсе освобождение от страдания становится реальным. Путь чрезвычайно прост, и одновременно чрезвычайно эффективен: ты входишь в страдание, сливаешься с ним в одно целое - и страдание исчезает. Вернее, страдание остаётся - ты исчезаешь. И перестаешь страдать. Game over.

Вот как-то так. Если коротко.