Почему мы осуждаем? Как бороться с этим грехом? Грех и борьба со страстями.

В замечательной молитве святого Ефрема Сирина “Господи и Владыко живота моего” есть следующее прошение: “Даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего”, что значит – даруй мне Твою благодать, дабы узреть мне и судить мои собственные ошибки, а не осуждать брата моего. С одной стороны, святой просит Бога дать ему дар самопорицания, а с другой – умоляет Его помочь не осуждать ближних.

Что такое осуждение? Осуждение и порицание есть плод ненависти. Осуждение, по словам Иоанна Лествичника, болезнь тонкая, это состояние, устраняющее любовь, это нечистота сердца, утрата целомудрия. Осуждение поистине страшная вещь. Выскажем некоторые мысли по этому поводу.

Господь сказал: “Ибо от слов своих оправдаешься и от слов своих осудишься”. Всякое слово будет свидетельствовать или за нас, или против нас. Чего греха таить, осуждение ближнего доставляет нам большое удовольствие. Когда люди получают благосклонность некоего сильного мира сего или душа их полна ненависти, они с легкостью начинают порицать и осуждать других.

Древний церковный писатель Ерма, написавший книгу “Пастырь”, говорил, что не следует осуждать кого-либо, а также не надо слушать тех, кто осуждает других. Если мы с удовольствием слушаем тех, кто клевещет или обвиняет других, мы уже виновны в грехе осуждения.

Осуждение является демоническим состоянием. Первый, кто впал в этот грех, был сам дьявол. Дьявол осудил и оклеветал Бога перед прародителями, а затем стал учить осуждению людей.

Обычно мы злословим о ком-то, когда тот не присутствует при разговоре. “И воссели владыки и хулят против меня…” – говорит Давид. И действительно, в Ветхом Завете мы читаем, что Саул, Авенир и Ахитофел насмехались над Давидом. Стих этот имеет отношение и ко Христу. Первосвященники Анна и Каиафа тайно встречались и, в конце концов, обвинили и решили убить Его. Иисус в то время находился в Саду и говорил о Боге, а те тайно оговаривали Его. Вот почему псалмопевец восклицает: “Воздай им по делам их, по злым поступкам их; по делам рук их воздай им, отдай им заслуженное ими”.

Этот грех происходит от недостатка любви к ближним. Если бы мы любили своего ближнего, мы бы заступились за него. “Любовь все покрывает”, – говорит апостол Павел. Осуждение заставляет нас видеть грехи других, в то время как сами мы делаем вид, что непогрешимы. Мы всегда оправдываем самих себя, и, как правило, видим недостатки в других. Лучше бы кто-то вкушал плоть и пил кровь, чем “порицал братьев во плоти”, то есть вкушал бы плоть своего брата и изъедал его душу осуждением, как говорит Иоанн Дамаскин.

Наблюдается следующее явление: люди, не имея на это ни власти, ни компетенции, осуждают грешников как словами, так и мысленно. В то время как только Бог может осудить, вынести приговор и осуществить его. Когда мы осуждаем человека, мы узурпируем права Бога. “А ты кто, который судишь другого?” – говорит апостол Павел. Один Господь может оправдать или осудить кого-то. Мы, люди, должны научиться “видеть свои прегрешения и не осуждать брата своего”.

Осуждение является препятствием для нашей духовной жизни. Зачастую, когда в течение дня мы осудили или оклеветали кого-то несправедливо, вечером мы не в состоянии молиться. Все это: насмешки, осуждение, злословие, плохие мысли, злость, – вспоминается во время молитвы и загрязняет нашу душу. Дьявол, зная, что творение молитвы идет на пользу человеку, пытается воспрепятствовать этому. Таким образом, осуждение является грандиозным оружием дьявола. Оно насмерть поражает душу.

Исаак Сирин объяснял, что Бог допускает искушения тому, кто подвержен греху осуждения. Например, плотские искушения, поражающие человека, есть результат его осуждения ближних. Ибо тем, кто возгордился перед братьями своими, Бог попускает плотские искушения, чтобы мы смирились, увидели свою ничтожность, и, таким образом, перестали осуждать своих ближних.

Что однако должно делать нам, когда нас осуждают другие?

Здесь я хотел бы вспомнить слова Иоанна Златоуста. Святой говорит, что, когда мы живем в грехе, даже если нас никто не осуждает или не обвиняет, мы являемся самыми ничтожными среди людей. Напротив, когда мы пребываем в прилежной добродетели, “даже если против нас целая вселенная”, т.е. даже тогда, когда весь мир осуждает нас, тогда мы “ревнители всего”, т.е. достойнейшие из всех.

Поэтому нам должно прислушиваться не к тем, кто нас осуждает, а к добродетели жизни нашей.

Митрополит Эдесский, Пельский и Aльмопийский, Иоиль. Жертва вечерняя, стр.161 -166

Перевод с новогреческого: редакция интернет-издания “Пемптусия”

Несмотря на то, что внешне практика обличения и осуждения очень близка, их суть на самом деле очень различна.

Этимологии слов :

«Обличать » – значит, показать истинный облик поступка.
«Осуждать » – значит вершить суд над человеком.

Обличение по своей сути является добродетелью и поэтому поощряется Богом – Лев. 19:17, Иез. 33:8.

Осуждение же является грехом и запрещается Спасителем, сказавшим «не судите, да не судимы будете» — Мф. 7:1.

Обличение совершается в осознании собственной несостоятельности в свете святости Бога – Ин. 8:7. Осуждение совершается с позиции собственной непогрешимости и, поэтому, права судить.

Обличать всегда эмоционально тяжело. Осуждать всегда естественно легко.

Обличение требует собственной чистоты. Осуждение часто совершается и не менее виновным человеком.

Обличение духовно-сдержанно. Осуждение душевно-эмоционально.

Объект суждения:

Обличение – это объективное осуждение пагубного поступка [Фил. 3:18] человека, имеющее под собой законное основание и доказательную базу – Титу 2:14-15. Осуждение же – это субъективное осуждение самого человека и мотивов его поступков.

Обличение возможно только по отношению к каждому из конкретных, определённых поступков и должно быть аргументировано «полезным для обличения» Писанием – 2 Тим. 3:16. Осуждение же почти всегда выражается «общими фразами» и часто аргументируется домыслами и мнениями.

Мотивы:

Обличение стремиться восстановить согрешившего, являясь проявлением «чистосердечной любви» к человеку, «нелицемерно верующим» ближним – 1 Тим.1:5. Осуждение же является проявлением личной внутренней неприязни к человеку и стремится разрушить жизнь обвиняемого.

Обличение всегда подкрепляется искренней молитвой о милости Бога к согрешившему. Осуждение же чаще всего выражается в, завуалированном под праведность, эгоистичном прошении о суде Божьем на осуждаемого.

Обличение стремиться исправить и сохранить авторитет согрешившего человека и поэтому, прежде всего, совершается «в глаза» один-на-один – Мтф. 18:15. Осуждение же стремиться всячески унизить осуждаемого и поэтому чаще всего совершается публично и «за спиной» самого человека.

Обличение совершается публично только после того, как все попытки личного увещевания оказались безуспешными – Мтф. 18:15-17. Осуждение же стремиться поскорее вынести «ссор из избы».

Обличение считается успешно завершенным сразу после признания человека в соделанном грехе. Осуждение использует исповеданный проступок, как аргумент для дальнейшего развития последующего унижения.

Обличение происходит из чувства сострадания и поэтому изначально совершается мягко, позитивно и с верой в скорое исправление. Осуждение является проявлением внутреннего желания вырасти в собственных глазах за счёт унижения другого и поэтому изначально жёстко, скептически настроено и без надежды на перемены.

Обличение лаконично указывает на проступок, стремясь примириться – Пр. 17:9. Осуждение драматизирует проступок, стремясь отдалиться.

Примеры:

Обличение: пророк Нафан обличает блуд царя Давида — 2 Цар. 12:1-7.

Осуждение: родственник Саула Семей осуждает царя Давида — 2 Цар. 16:5-12.

Библейские запреты:

«Ибо что мне судить и внешних? Внешних же судит Бог » — 1 Кор. 5:13

«Кто ты, осуждающий чужого раба? Перед своим Господом стоит он, или падает. И будет восставлен, ибо силен Бог восставить его » — Рим. 14:4

«Не судите, да не судимы будете, 2 ибо каким судом судите, [таким] будете судимы; и какою мерою мерите, [такою] и вам будут мерить » — Мтф. 7:1.

Привалов И.С. – богослов, проповедник, публицист

Грех - это действие, приводящее к страданию. Осуждение же приводит к страданиям только лишь самого осуждающего . Хотите узнать как?... Реальные примеры из жизни.

Осуждение на подсознательном уровне действует медленно, но верно, а потому даёт тяжелые так называемые неизлечимые заболевания. Чаще всего это онкология, наркомания и алкоголизм. Получается, что болезнь блокирует подсознательную программу разрушения. И что важно понять, что не Вселенная и не сам Бог дают эти болезни в наказание, а сами осуждающие их сами себе создают своими мыслями, словами и поступками, которые дисгармоничны с законами Вселенной. Поэтому достаточно просто изменить свои мысли - и болезнь будет не нужна!

Грех осуждения, или несколько примеров из жизни

«Если вы начнёте судить людей,
у вас не хватит времени на то, чтобы любить их.»
Мать Тереза

Так вот именно за своё осуждени е вы и страдаете. От таких людей, как вы, которые готовы осуждать всякого за его безнравственное поведение, и есть самый большой вред не только для общества, но и для всей Вселенной. Потому и болезни ваши очень серьезны и смертельно опасны - чтобы не дать вашей подсознательной программе разрушения действовать дальше.

Так, например, женщина, осуждающая алкоголиков, получает сына-алкоголика. Родители, осуждающие и ненавидящие безнравственных и непорядочных людей, получают сына-наркомана, алкоголика или преступника. Мужчина, презирающий женщин, становится импотентом. Женщина, презирающая мужчин, имеет болезни матки или бесплодие. И т. д. Такие вот механизмы Вселенной борьбы с дисгармоничными её частичками.

Но и Соседка ваша тоже болеет, но по-другому. Болезнь её - алкоголизм. Болезнь эта разрушает психику и страдает по-своему. Но она выпила водочки - и приглушила свои страдания. А вы своими мыслями постоянно готовы уничтожать целые группы людей. Помните, как в годы советской власти уничтожали миллионы людей только за то, что они не соответствовали определенным идеалам, а теперь эти идеалы в этой стране разрушены. Каждый человек - это частичка Вселенной и выполняет здесь, на Земле, свои функции. Так кто опасней для Вселенной?

«Тем, что ты осуждаешь, - однажды станешь сам.»
Н.Д.Уолш

Так что же, вы предлагаете любить всех негодяев?
- Я не одобряю их действий, но и не осуждаю . За каждым преступником, подлецом и негодяем стоит прежде всего человек, то есть частица Вселенной, Бога. И если они существуют в этом мире, значит, для чего-то нужны. Осуждая их, вы идёте против самого Бога, Вселенной. Научитесь принимать любую ситуацию.

Научитесь уважать других людей, кем бы они ни были. Вы просто не имеете права осуждать других людей. Пусть этим занимаются соответствующие государственные структуры. Наведите сначала порядок в своём мире, в своей жизни, прежде чем судить других.

«...Ибо каким судом судите, таким будете судимы;
и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить».

На приёме у меня сидит мужчина с серьезным заболеванием.
Причина его болезни - гордыня и, как одна из её производных, осуждение и презрение к людям.
- Я не понимаю, доктор, - говорит он раздражённо, - как можно не осуждать некоторых людей. Вот возьмите, например, преступников, убийц. Их что же, любить надо?

«Все мы гости в этом мире.
Никто не имеет права осуждать то, что не им создано.»
В.Зеланд

Да! Но любить и принимать их надо не за их действия, а за то, что каждый из них является частицей Бога и, следовательно, выполняет в этом мире для Вселенной какую-то функцию. Представьте человеческий организм с его иммунной системой. Есть в организме клетки-убийцы - фагоциты. Они защищают организм от чужеродных агентов и уничтожают собственные больные клетки, очищая весь организм. Скажите, эти клетки нужны человеку? И оправданны ли их функции? - спрашиваю я его.
- Конечно, - отвечает пациент.
- Вот так и убийцы. Они очищают этот мир от тех людей, у которых заражённое мышление, мировоззрение, которое опасно для всей Вселенной.

«Люди недалекие обычно осуждают всё, что выходит за пределы их понимания.»
Ф.Ларошфуко

Постойте, - не соглашается мужчина, - а как же дети? В чём они виноваты?
- А дети и не виноваты. Они наследуют от своих родителей подсознательную программу поведения. Причём их подсознательная агрессия по сравнению с родителями со временем усиливается в десятки раз. Вот и приходится Богу останавливать эту программу ещё в зародыше, пока она не развернулась.
- И это, по-вашему, справедливо? - не успокаивается пациент.
- Конечно, - отвечаю я. - Лично я верю в справедливость Высшего Разума. Просто вы пытаетесь эти события оценить с точки зрения своей модели мира. Но модель каждого человека далека от Истины. Принимайте не разумом, а душой. Научитесь отключать разум в критических ситуациях, и тогда придёт понимание...

Кстати, судьи, следователи и прокуроры должны быть беспристрастны. Они должны просто следовать букве закона, но внутри, в душе, ни в коем случае не осуждать и не обвинять.

Грех осуждения — один из самых коварных, вкрадчивых, незамечаемых и потому наиболее распространенных грехов. Он легко маскируется: осуждая, мы видим в этом проявление нашей собственной моральности, справедливости, а также ума, проницательности: «Я вижу, кто он есть, меня не проведешь». В отличие от грехов, совершаемых действием, грех словесного осуждения в большинстве случаев не несет непосредственно наблюдаемых практических последствий: сказал — и что? Можно считать, что не говорил. Что же до осуждения мысленного — это постоянная непроизвольная работа мозга, над которой мало кто из нас может рефлексировать, и хроническое воспаление нервов, которого тоже мало кто избегает. Многие из нас привыкли произносить на исповеди «грешу осуждением» как нечто дежурно-формальное — ясное дело, кто этим не грешит!

Однако мы должны задуматься: почему такое внимание уделяли этому греху святые отцы, учители Церкви? Что именно мы делаем, осуждая других? И как нам если не избавиться, то хотя бы начать бороться с этим злом в наших душах?

Об осуждении — очередная беседа с главным редактором нашего журнала игуменом Нектарием (Морозовым).

— Отец Нектарий, мы уже попытались здесь определить причины распространенности этого греха — а есть ли иные?

— Грех осуждения распространен, как и грех лжи, как и все грехи, которые мы совершаем исключительно словом. Эти грехи удобны, удобосовершаемы, потому что, в отличие от грехов, совершаемых делом, не требуют каких-то особых условий, обстоятельств — наш язык всегда при нас. Мне представляется, что есть две главные причины осуждения: во-первых, что бы мы сами о себе ни думали, ни говорили, мы на самом деле очень хорошо чувствуем свое несовершенство, понимаем, что не дотягиваем до того, чем хотели бы быть. Для неверующего это чувство собственного несовершенства лежит в одной плоскости, для верующего, воцерковленного человека — в другой: мы понимаем, что живем не так, как должны жить хрис-тиане, наша христианская совесть нас в этом обличает. И здесь есть два пути: или самоотверженно трудиться над собой, дабы достигнуть мира со своей совестью, либо осуждать других, чтобы на их фоне выглядеть хотя бы чуть-чуть получше; чтобы таким образом самоутвердиться за счет ближнего. Но тут вступает в действие тот духовный закон, о котором много писали святые отцы: глядя на грехи других, мы перестаем замечать собственные. А перестав замечать собственные грехи и недостатки, становимся особенно безжалостными к грехам и недостаткам других.

Почему святые были так сострадательны к немощам ближних? Не только потому, что в их сердцах жила Божественная любовь, но и потому, что они сами, на собственном опыте познали, как трудно победить грех в себе. Пройдя через эту страшную внутреннюю борьбу, они уже не могли осудить кого-то, кто упал: они понимали, что сами могли бы упасть или падали, может быть, в прошлом точно так же. Авва Агафон, когда видел человека согрешившего, всегда говорил себе: «Смотри, как он пал: ты так же падешь завтра. Но он, скорее всего, покается, а вот будет ли время на покаяние у тебя?».

Это одна причина осуждения, а другая — обилие совершенно реальных поводов для осуждения. Человек — существо падшее, поврежденное грехом, и примеров поведения, заслуживающего осуждения, всегда достаточно. Другой вопрос — заслуживающих чьего осуждения? Божественного осуждения — да. А мы — имеем ли мы право осуждать?

— Но как не осудить, когда сталкиваешься с низостью, подлостью, хамством, изуверской жестокостью?.. В таких случаях осуждение — это естественная самозащита человеческого существа.

— Вот именно — естественная. А чтобы быть христианином, нужно свое естество превозмочь. И жить неким сверхъестественным образом. У нас самих это не получится, но с Божией помощью все возможно.

— И справиться с осуждением тоже, конечно; но что для этого должны делать мы сами?

— Прежде всего — не давать себе права кого-то судить, помнить, что суд принадлежит Богу. Это очень трудно на самом деле, каждый из нас знает, насколько это сложно — не давать себе права судить. Помнить евангельскую заповедь: не судите, да не судимы будете (Мф. 7, 1). Известен такой пример из патерика: монах, который считался самым нерадивым в монастыре, умирал в такой тишине сердечной, в таком мире с Богом, в такой радости, что братия пришла в недоумение: как же так, ведь ты совсем не подвижнически жил, почему ты так умираешь? Он ответил: да, я не очень хорошо жил, но я никогда не осуждал никого. Страх быть осужденным — это та преграда, которую можно поставить себе для того, чтобы не грешить осуждением.

Но лично мне близок тот способ борьбы с осуждением, о котором говорил преподобный Анатолий Оптинский. Он облекал его в такую краткую формулу: пожалей — и не осудишь. Как только начинаешь жалеть людей, желание их осуждать пропадает. Да, жалеть не всегда легко, но без этого нельзя жить по-христиански. Вы говорите о естественной самозащите человека от зла; да, мы страдаем от зла, от чужого греха, нам жалко самих себя, нам страшно, и мы хотим защититься. Но если мы христиане, мы должны понимать — в данном случае не столько мы, сколько тот, кто творит зло, несчастен. Ведь ему придется за это зло отвечать неким страшным, может быть, образом. Когда рождается эта подлинно христианская жалость к согрешающему человеку — пропадает желание осуждать. А для того, чтобы научиться жалеть, чтобы понудить свое сердце к этой жалости, надо молиться об этом человеке. Это давно известно: начинаешь молиться — и пропадает желание осуждать. Слова, которые, может быть, по-прежнему еще говоришь, не наполнены уже такой разрушительной силой, которой они были наполнены прежде, а потом ты вообще говорить их перестаешь. Но стоит забыть о молитве — и осуждение, погрузившееся уже вглубь, вновь вырывается на поверхность.

— А что еще нужно, кроме молитвы за врагов — чтобы агрессию, злость переплавить в жалость к ним? Может быть, видение собственной греховности?

— Другой оптинский старец, преподобный Амвросий, любивший облекать свои духовные уроки в полушутливую форму, говорил так: «Знай себя — и будет с тебя». В душе, в сердце каждого из нас — такой необъятный мир, мир, с которым нужно успеть разобраться за земную жизнь. Нам столько всего нужно успеть сделать с собою, и как часто мы не находим на это ни времени, ни сил. Но когда мы принимаемся за других людей, за разбор их грехов — время и силы почему-то находятся. Судить других — это лучший способ отвлечься от себя, от работы над собой, которая на самом деле должна быть самым главным нашим делом.

Читая о святых, часто думаешь: как же он, этот святой, жил в самом горниле искушений, в самой гуще людского греха, к тому же ему исповедовались сотни, тысячи людей, совершавших, может быть, страшные грехи — а он будто не замечал всего этого, жил так, словно этого нет? А он был занят тем, чтобы исправить, очистить от греха крохотную частицу этого мира — самого себя. И поэтому не был расположен заниматься грехами и немощами других людей. А молиться — да, молился о них и потому жалел. Для меня видимым образцом такой жизни всегда будет оставаться архимандрит Кирилл (Павлов) — человек, от которого услышать слово осуждения было практически невозможно. Он просто не оценивал никого никогда! Хотя у него исповедовалось огромное количество архиереев, духовенства, монашествующих, просто православных мирян. Он никого не судил, во-первых, потому что жалел, а во-вторых, потому что всегда был занят оплакиванием собственных грехов. Грехов, которые нам-то и заметны не были, но ему самому были заметны.

— Однако все мы вынуждены рассуждать об окружающих нас людях, судить о них, разбираться в них, наконец — это необходимо и в личной жизни (чтобы не наломать в ней дров, не сделать себя и близких своих несчастными), и на работе (чтобы, например, не доверить дело человеку, которому нельзя его доверять). Нам приходится говорить о чьих-то качествах вслух, обсуждать их — опять же, и на работе, и дома, от этого никуда не денешься. Где грань между необходимым и адекватным обсуждением — и осуждением человека?

— Святитель Василий Великий сформулировал замечательный принцип, определяющий, когда мы имеем право сказать о человеке что-то негативное и не впасть при этом в грех осуждения. Это возможно в трех случаях: во-первых, когда мы видим необходимость сказать ближнему нашему о его недостатке или грехе для его же блага, для того, чтобы ему помочь. Во-вторых, когда нужно сказать о его немощах кому-то, кто может его исправить. И в-третьих, когда нужно предупредить о его недостатках того, кто может от них пострадать. Когда мы говорим о приеме на работу, о назначении на должность или же о вступлении в брак — это подпадает под третий пункт данного «правила». Решая эти вопросы, мы думаем не только о себе, но и о деле и о других людях, о том, какой вред может им причинить наша ошибка в человеке. Но что касается работы — здесь особенно важно быть максимально объективным, беспристрастным, чтобы к нашей оценке человека не примешивались наши личные, эгоистические мотивы. Насколько мы можем здесь быть справедливыми? Насколько вообще может быть справедливым человек? Как говорил авва Дорофей, кривое прав`ило и прямое кривит. Всегда есть возможность ошибки. Но даже если мы максимально объективны и справедливы, даже если наше суждение о человеке совершенно правильно — у нас все равно остается масса возможностей согрешить. Например, мы можем говорить о человеке справедливо, но со страстью, с гневом. Мы можем быть совершенно правы, но в какой-то критической ситуации оказаться абсолютно немилосердными к виноватому человеку, и это тоже будет грехом. Практически не бывает так, чтобы мы высказали о человеке свое мнение — пусть непредвзятое, справедливое, объективное — и у нас не было бы нужды вернуться к этим нашим словам, когда мы придем в храм на исповедь.

Не могу не сказать еще раз об отце Кирилле. Когда ему задавали вопросы о конкретных людях (например, о сложных ситуациях, связанных с другими людьми) — он никогда не отвечал сразу, между вопросом и ответом всегда была дистанция. Отец Кирилл не просто обдумывал ответ, он молился, чтоб ответ был правильным, он давал себе время, чтоб утишились его собственные чувства, чтобы отвечать не из собственного душевного движения исходя, а именно по Божией воле. Есть пословица: «Слово — серебро, а молчание — золото». Но отец Кирилл на таких весах взвешивал свои слова о людях, что они исходили из молчания и оставались золотом. Вот если любой из нас попытается говорить о других исключительно так, с такой мерой ответственности — тогда его слово будет очищено от человеческих страстей, и он, может быть, не согрешит осуждением, немилосердием, гневом, тем, чем обычно мы в таких случаях согрешаем.

— А бывает ли праведный гнев?

— Пример праведного гнева дает нам Третья книга Царств, это гнев святого пророка Божия Илии. Однако мы видим: Господь — хотя Он и затворил по молитвам пророка небо и не было дождя — хотел иного: хотел, чтобы Его пророк научился любви. Милосердие и любовь Богу угоднее, чем праведный гнев. Преподобный Исаак Сирин пишет: «Никогда не называй Бога справедливым, Он не справедлив, Он милостив». И мы, чувствуя подступивший гнев, должны вспоминать об этом. К сожалению, мы периодически встречаем людей — искренне верующих, православных, но убежденных, что Православие должно быть с кулаками. Эти люди ссылаются, как правило, на Иосифа Волоцкого, на его взгляды на борьбу с ересями, которые привели даже к казням еретиков на Руси (слава Богу, что это не вошло в систему, осталось лишь отдельно взятым эпизодом, ибо существовал противовес — точка зрения преподобного Нила Сорского), на святителя Николая, якобы ударившего по щеке еретика Ария (хотя исторически этот эпизод сомнителен), и, наконец, на Иоанна Златоуста, призывавшего заградить ударом уста богохульствующего. Но ведь все эти примеры являют собой исключение, а не правило. И если мы помним согласное учение святых отцов, помним Евангелие, мы знаем, что все, взявшие меч, мечом погибнут (Мф. 26, 52). Если удар по щеке Ария действительно был нанесен, это было, возможно, проявлением ревности со стороны архиепископа Ликийских Мир — но откуда в современном человеке, усиленно призывающем «освятить руку ударом», такая уверенность — будто он обладает добродетелями святителя Николая? Откуда мы взяли, что для святителя Иоанна Златоуста это было нормой, а не исключением — «заграждать уста ударом»? Поэтому не надо нам «освящать руки» и заграждать чужие уста ударами. Не надо никого бить «за православную веру». За православную веру нужно бить только собственный грех. Это очень большой соблазн — направить гнев не на борьбу с самим собой, а на борьбу с другими. Если мы будем не с другими, а с собственным грехом бороться, мы разомкнем цепочку зла, ненависти, страха, не продолжим, а разомкнем. Господи, хочешь ли, мы скажем, чтобы огонь сошел с неба и истребил их, как и Илия сделал? Но Он, обратившись к ним, запретил им и сказал: не знаете, какого вы духа (Лк. 9, 54-55).

— Может быть, можно сказать так: на праведный гнев имеет право только святой?

— Паисий Святогорец говорил: «Чем духовней человек, тем меньше у него прав». Это мы со своей точки зрения можем говорить о каких-то особых правах святого человека по отношению к другим, а сами святые никаких особых прав за собою не числили. Напротив, в житиях мы читаем, как святой, едва произнеся какое-то слово, осуждающее другого человека, тут же падал на колени и каялся в невольном грехе.

— Если ближний наш обижает нас, причиняет нам боль или какой-то ущерб — нужно ли сказать ему об этом, и если нужно, то как при этом не допустить его осуждения?

— Я не думаю, что в подобных ситуациях нужно терпеть молча. Потому что бессловесное, безропотное терпение скорбей, приносимых ближними, под силу только людям совершенной жизни. Если ближний причиняет нам боль — почему бы не предложить ему поговорить, разобраться, не спросить его, не считает ли он нас в чем-то неправыми, не обидели ли мы его чем-то сами? Когда оба человека благонамеренны — ситуация разрешится. Но если человек уязвляет нас сознательно и злонамеренно — здесь два пути: попытаться нейтрализовать его или, может быть, потерпеть, если это по силам. Если нет, выйти из-под удара — в этом никакого греха нет. Сам Спаситель заповедовал: Когда же будут гнать вас в одном городе, бегите в другой (Мф. 10, 23). Нам же для того, чтобы защититься от причиняемого человеком зла, нужно порой просто перестать перед ним открываться. Опустить забрало, дабы оно помешало ему нанести нам тот удар, который принесет зло — не только нашей, но и его душе.

— С грехом осуждения непосредственно связан грех лжи и клеветы. Меня поразило то, что авва Дорофей и другие духовные писатели использовали слово «ложь» в несколько ином значении, не в том, к которому привыкли мы. Для нас ложь — это предпринимаемый с какой-либо (когда-то даже и благой) целью сознательный обман. Для них — то, что мы очень редко за собою замечаем: безответственное произнесение, говорение неких слов, то ли соответствующих истине, то ли нет; произнося это в обычном потоке нашего празднословия, мы даже не задумываемся о том, соответствуют ли наши слова о других людях реальности. Злословие, сплетничанье, «перемывание косточек» — все из этой оперы. Как от этого отстать?

— Это вопрос о внимательности нашей жизни, о том, как мы внимаем себе. У внимательного человека пропадает склонность к легкомысленным, скоропалительным суждениям. Если человек живет не задумываясь, он переходит от одного смятения к другому. А смятение преподобный Исаак Сирин назвал колесницей диавола: на смятении, как на колеснице, враг въезжает в наши души и переворачивает в них все вверх дном. И перевернутый человек судит других по первому своему побуждению, не давая себе труда поразмыслить о справедливости своих суждений.

Мы часто начинаем судить других от собственной немощи — одолевает нас усталость от обид, от ударов, от боли, и мы срываемся и начинаем эти свои раны с кем-то обсуждать. Перетерпи какое-то время, не рассказывай никому о своей обиде — и, может быть, умрет в тебе осуждение. И наступит ослаба, отдохновение для души. Но мы не находим в себе сил потерпеть, и здесь срабатывает еще один духовный закон, о котором говорят святые отцы: осуждая, ты лишаешься помощи Божией, благодатного покрова. И практически всегда сам совершаешь тот грех, за который осуждал другого человека. Страх лишиться Божией помощи — это еще один наш помощник в преодолении греха осуждения. Замечательный старец Ефрем Катунакский служил Божественную литургию в течение всей своей жизни каждый день и каждый раз переживал ее как неповторимое радостное событие для себя и всего мира. Но как-то раз не почувствовал божественной радости — отчего же? «Приходил ко мне брат один, мы с ним обсудили поступки архиереев и кого-то осудили» — так он это объяснил. Он стал молиться, почувствовал, что Господь его прощает, и сказал себе: «Хочешь снова потерять Литургию — осуждай».

— Вы сказали уже об обилии поводов для осуждения. Как избежать сердечного гнева, наблюдая то, что происходит с нашим обществом, со страной, зная о колоссальной коррупции, наблюдая деморализацию общества, намеренное, в коммерческих целях, развращение молодежи? Это гражданская боль, гражданский протест, но ведь это и гнев тоже — мы им согрешаем?

— Чувство, о котором вы говорите, очень близко и понятно мне. И я ищу для себя ответ на этот вопрос. Причина нравственного состояния нашего общества — она ведь и в нас самих тоже. Но если бы мы принимали неправедную жизнь как нормальную, если бы нам сейчас было хорошо — у нас вообще не было бы никакого оправдания. Мы привыкли разделять историю нашей страны на две части: до катастрофы 1917 года (это как бы хорошая жизнь) и после — это наша жизнь, плохая. Но давайте зададим себе вопрос: а что, до революции религиозная жизнь народа — всего, сверху донизу — была идеальной? Народ сам отходил от живой веры, его никто не оттаскивал за руку. Значит, народ сам сделал выбор и получил то, что выбирал. И пример израильского народа говорит нам об этом: когда евреи предавали Бога Единого, они терпели бедствия, притеснения, оказывались в рабстве; когда они отвергли Сына Его, они рассеялись по миру. Представьте себе, если бы у нас была сейчас идеальная власть, она продуманно заботилась бы о народе, настало бы процветание… Мы стали бы от этого чище, праведнее, ближе к Богу? Нет. Но, если бы мы оказались настолько далеки от Бога в условиях хотя бы относительного благополучия — суд Его был бы суровее к нам. Господь, может быть, посылает нам все это, всю нашу жизнь для того, чтобы мы поняли наконец, что не надо надеяться «на князи, на сыны человеческия» — надеяться надо только на Него. Чтобы мы от этой мысли к Нему обратились и изменились к лучшему. Осуждает тот, кто считает, что достоин лучшей жизни, лучшего народа, лучшей власти, кто думает: со мной-то все в порядке, а вот они… Но на самом деле начинать надо с себя. Потому что ничего в этом мире не исправишь, пока не исправишь себя самого.

Журнал "Православие и современность", №23 (39), 2012 г.

Преподобный Антоний Великий (251-356) говорит об осуждении:

«Понудим себя крепкую приставить стражу к устам своим, чтоб о ком-либо не сказать чего-либо худого, потому что худая речь хуже всяких ядов. Все раны залечиваются, а рана от языка не имеет врачевания. Язык неосторожного охуждателя, движимый диаволом, ядовитее языка змеиного, потому что он возбуждает свары и горькие враждования, сеет мятежи и злодейства между мирными и рассеивает многолюдные общества.

Не осуждай никого из смертных, чтоб Бог не возгнушался молитвами твоими.

Не укоряй брата своего, хотя бы ты видел его нарушителем всех заповедей, иначе и сам впадешь в руки врагов своих.

Боголюбивый муж не укоряет никого другого, потому что знает, что и сам согрешает, и это есть признак души спасающейся.

Нет нечестия, которое было бы выше того нечестия, когда человек наносит скорбь ближнему и возносится над ближним».

Авва Исаия Отшельник (370) об осуждении и злоречии пишет:

«Кто непрестанно помышляет о грехах своих, тот не имеет языка, чтобы говорить о делах какого-либо человека.

Кто верует, что он после исхода из тела должен предстать на суд Божий, тот ни в каком случае не будет осуждать ближнего, потому что сам должен дать отчет Богу во всех своих делах.

Любовь к ближнему свидетельствуется неосуждением ближнего.

Если помысел понуждает тебя сказать что-либо худое о своем брате, подумай, насколько это вредно для души и противно Богу, — и успокоишься.

Если будешь хранить слух, то не согрешишь и языком.

Бойтесь кого-либо осуждать даже в сердце своем, а не только открыто».

Святитель Иоанн Златоуст (347-407 ): «Осуждая, не терпя других, ты не позволяешь Владыке быть снисходительным и к твоим грехам.

Обвинять друг друга мы всегда готовы, а исправлять то, в чем сами виновны и подлежим обвинению, — на это мы всегда медленны.

Не осуждай другого, но старайся самого себя исправить, дабы ты сам не был достоин осуждения.

Всякий падает, когда Бог его не укрепит: без помощи Божьей стоять не можем.

Осуждая ближнего, ты сделал худшим и того, кто тебя слышал. Если это грешник, то делается беспечным, найдя себе сообщника в грехе; а если праведник, то впадает в гордость и надменность из-за чужого греха, получая повод высоко думать о себе».

О злословии: «Пророк назвал гортань не просто гробом, но гробом отверстым (Пс.5, 10), осуждая то самое, о чем я сказал: ибо кто произносит постыдные слова, тот не себя только срамит, но распространяет великую заразу и между ближними и обращающимися с ним. Как, открыв гробы, мы наполнили бы города заразою, так и сквернословы, открывая с бесстыдством свои уста, заражают всех общающихся с ними тягчайшею болезнью. Посему на уста нужно налагать дверь, и запор, и узду. Научим свой язык носить узду и не произносить просто все, что есть в душе, не порицать братьев, не угрызать и не пожирать друг друга.

Если ты будешь порицателем другого, то будешь наказан, а если себя самого, то будешь увенчан.

…Грешник, порицая свои грехи, через само порицание их становится праведником, для этого и говорится: праведный себе самого оглагольник в первословии…

Нет греха тяжелее и вместе легче этого греха. Почему? Потому что он совершается быстрее всякого беззакония и скоро увлекает человека невнимательного. Другие грехи требуют и времени, и издержек, и ожидания, и помощников и часто от продолжительности времени не исполняются… А при порицании не так; но если мы не очень бдительны, то легко увлекаемся. Не нужно нам ни времени, ни ожидания, ни издержек и никаких хлопот, чтобы сказать худое; довольно только решиться, и желание тотчас переходит в дело, потому что здесь требуется к услугам только язык. Посему если это зло быстро, если этот грех легко приражается, если тяжко за него наказание и мучение, а пользы никакой – ни великой, ни малой, то будем с великим тщанием избегать этой болезни, будем прикрывать чужие пороки, а не разглашать, будем увещевать согрешающих, как и Господь говорит: если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним (Мф.18, 15). Негласность обличений делает более легким врачевание. Не будем терзать, не будем разъедать чужих ран, не будем подражать мухам, но пчелам. Мухи садятся на раны и разъедают их, а пчелы летают по цветам. Поэтому последние делают соты, а первые причиняют боль телам, на которые садятся…»

Преподобный Макарий Великий (4 век): «Христиане не должны осуждать ни явную блудницу, ни грешников, ни людей бесчинных, а простодушно взирать чистым оком».

Преподобный Ефрем Сирин (306-378) :

«Кто услаждается злословием других, тот ясно показывает, что сам уловлен тем, за что злословит других. Ибо, кто злословит другого, тот сам себя осуждает. Он человек плотский, запутавшийся в сетях мира. В злоречивом все есть: и клеветничество, и ненависть, и наушничество; поэтому признается он братоубийцей, безжалостным, немилосердным. А кто всегда имеет в себе страх Божий, и у кого сердце чистое, тот не любит злословить других, не услаждается чужими тайнами, не ищет себе отрады в падении других. Поэтому подлинно стоит слез и плача, кто приучил себя к злоречию .

Не осмеивай и не осуждай попавшего в искушение, но чаще молись, чтобы самому не впасть в него.

Прежде кончины никого не ублажай и прежде смерти ни в ком не отчаивайся.

Подвергшегося падению хорошо поднять на ноги, а не осмеять».

Святитель Григорий Богослов (330-389) : «Люди – медлительные судьи своих дел, но скорые истязатели чужих.

Лучше о себе слышать плохое, нежели говорить плохо о других».

Блаженный Августин (354-430): «Не следует отчаиваться по поводу злых, а нужно молиться за них прилежнее, чтобы они сделались добрыми. Число святых пополняется всегда от числа грешных».

Преподобный Исаак Сирин (550): «Не думай о ком-либо плохо и не смотри ни на кого как на дурного: в другое время по-другому увидишь ты его – того, кто сейчас кажется тебе дурным.

Если ты не в состоянии заградить уста осуждающему друга своего, то, по крайней мере, остерегись вступить с ним в общение.

Знай, что если от тебя выйдет огонь и пожжет других, то Бог от руки твоей взыщет души, жегомые огнем твоим. И если не ты ввергаешь огнь, но соглашаешься с повергающим и услаждаешься тем, то на суде будешь в числе сообщников его.

Когда начинает кто при тебе пересуждать брата своего, потупь лицо свое. Как скоро сделаешь это, и пред Богом и пред ним окажешься осторожным.

Не пренебрегай грешными за их недостатки, чтобы самому не быть искушенным в том же, в чем искусились они.

Никого не обличай, не поноси, даже и крайне худых по жизни своей. Распростри одежду твою над падающим и покрой его.

Кто при памятовании о Боге чтит всякого человека, тот, по мановению Божию, втайне, обретает себе помощь от всякого человека.

Кто защищает обиженного, тот поборником себе обретает Бога; кто руку свою простирает на помощь ближнему, тот в помощь себе приемлет Божию мышцу.

Кто обвиняет брата своего в пороке его, тот обвинителя себе обретает в Боге.

Кто исправляет брата своего в клети своей, тот исцеляет собственный порок; а кто обвиняет кого-либо пред собранием, тот увеличивает болезненность собственных своих язв.

Друг, обличающий тайно, – мудрый врач, а врачующий пред глазами многих есть ругатель».

Преподобный Дорофей Палестинский (620): «Чего хотим мы от чужой тяготы? Есть у нас о чем заботиться, братья! Каждый да внимает себе и своим грехам. Одному Богу принадлежит власть оправдывать и осуждать, поскольку Он знает и душевное устроение каждого, и силу, и образ воспитания, и дарования, и телосложение, и способности; и сообразно с этим судит каждого, как Он сам Один знает.

Нет ничего тяжелее, нет ничего хуже осуждения.

Не осуждай ближнего: тебе грех его известен, а покаяние неизвестно».

Преподобный Иоанн Лествичник (649): «Судить значит безстыдно похищать сан Божий; а осуждать значит погублять свою душу.

За какие грехи осудим ближнего, телесные или душевные, в те впадем сами; и иначе не бывает.

Скорые и строгие судии прегрешений ближнего потому сей страстию недугуют, что не имеют совершенной и постоянной памяти и попечения о своих согрешениях. Ибо если бы человек в точности, без покрывала самолюбия, увидел свои злые дела, то ни о чем другом, относящемся к земной жизни, не стал бы уже заботиться, помышляя, что на оплакание и самого себя не достанет ему времени, хотя бы он и сто лет прожил.

Хотя бы ты и своими очами увидел согрешающего, и тогда не осуждай, потому что часто и они обманываются.

Станешь остерегаться осуждать согрешающих, если всегда будешь помнить, что Иуда был в соборе учеников Христовых, а разбойник – в числе убийц, но в одно мгновение произошла с ними чудная перемена».

Авва Пимен: «Когда мы покроем согрешение брата своего, и Бог покроет наши согрешения ; а когда мы обнаружим грех брата, и Бог объявит наши грехи».

Авва Иоанн: «Осуждать никого не следует, как по слову Писания: не судите, и не будете судимы (Лк.6, 37), так и потому, что нам следует признавать самих себя грешными более всех, а равно и потому, что согрешение брата мы должны считать за свое собственное и ненавидеть лишь дьявола, прельстившего его. Когда кто столкнет другого в яму, то мы порицаем не того, кто упал, но того, кто толкнул; точно так и здесь».

Авва Моисей: «Если будем внимательны к своим грехам, то не будем смотреть на грехи ближнего. Безумно оставить своего мертвеца и идти плакать над мертвецом ближнего.

Кто чувствует тяжесть своих грехов, тот не смотрит на грехи своего ближнего.

Не укоряй никого, но говори: «Бог знает каждого».

Авва Харитон: «Язык осуждающего злее ада: ад возьмет только злых, а он пожирает и злых, и добрых».

Преподобный Марк Подвижник: «Осуждающий другого налагает печать на свои злые дела.

О своих любопытствуй злых делах, а не ближнего, и мысленная рабочая храмина твоя не будет окрадена.

Ищущий оставления грехов, любит смиренномудрие, а осуждающий другого запечатывает (закрепляет за собою) свои злые дела.

Не желай слышать о чужих лукавствах, потому что при этом черты тех лукавств написываются и в нас.

Если случайно кто попадет в круг людей пусторечивых, пусть себя виновным считает в таких речах, если не по поводу настоящего, то по поводу прошедшего (потому что сам прежде с ними болтал)».

Преподобный Нил Синайский: «Не старайся познать чужие дела: и в тебе много найдется того же, в чем подозреваешь другого.

Будем внимательны к себе и не станем осмеивать других, потому что и в нас самих много такого, за что смеемся над другими.

Вздохни о согрешающем ближнем, чтобы вместе с тем вздохнуть о себе, потому что все повинны в грехах и подлежим наказанию .

Вразуми согрешающего, но не осуждай падающего , ибо последнее есть дело злоречивого, а первое – желающего исправить.

Кто бегает языка, который злословит ближнего, тот и сам избежит порока злословия».

Старец Георгий, Задонский затворник (1789-1836):

«Как вести жизнь, чтобы достигнуть спасения? Для извлечения истинных христианских правил на сие обращаюсь к великому святому мужу Макарию. Он пишет в одной статье из многих следующее: «Должны христиане во всех подвизаться и никого отнюдь не осуждать, ниже явную блудницу, ни грешников, ни безчинников , но с простодушием и неподзорчивым оком на всех взирать, и иметь сие, яко природное и вкорененное, чтобы никого не призирать, не осуждать, никем не гнушаться, ниже делать какое различие и лицеприимство… Сие бо есть чистота сердца, чтоб, увидевши грешников или немощных, сострадать и милосердствовать о них. Иногда случается, что угодники Господни, на позорище сидяще, взирают на прелести мирские; но в то же время они по внутреннему человеку с Богом беседуют; а по внешнему только человеку кажется, что очами взирают на мирские происшествия».

Преподобный Нил Мироточивый (Афонский) (1815) о мерзости пред Богом греха осуждения:

«Некий преподобный просил и молил Бога сжалиться над осуждающими. Раз, два, три и четыре раза воссылал он моление о сем к Богу. Бог, видя такую молитву, ежедневно воссылаемую Ему (преподобным), удостоверяет его следующим чудесным образом в том, что возношение наветников (т.е. осуждающих ближнего своего) есть мерзость пред Богом. Посылает Бог ангела собрать на одно блюдо (изображения) всего того, что происходит от возделывания наветниками зла своего. Собрал все это (ангел) и, держа все в руках своих, принял образ человека, делая вид, что хочет пронести сие мимо преподобного. Преподобный же, когда ангел приблизился, отвернул от него лицо свое. Ангел сказал: «Отчего, авва, отворачиваешь ты лицо твое?» Говорит преподобный: «Не в силах выносить я сего смрада и зловония». Говорит ангел: «Ты и на малое мгновение не в силах вынести такого зловония, как же просишь, чтобы Бог ежедневно выносил его пред Лицом Своим? Т. е. не отвращал бы Лица Своего от мерзких молитв осуждающих и от душ их? Уже одно долготерпение Бога, с которым Он долготерпит подобному зловонию, есть великое милосердие Божие…

Ради этого и говорю вам: благодарение (молитвенное) осудителей есть мерзость пред Богом… Осудительное многословие делает человека недостойным неба и земли . Молчание делает человека досточтимым. Многословие доводит до того, что человек становится отвратительным…

Зачем осуждаешь другого, несчастный человече? Тебя ли только облек Бог во спасение, а другого облек только в погибель? Нет, ни тебя не облек в одно только спасение, ни другого только в погибель, но вас обоих облек в ризы кожаные (мысль о всеобщей греховности людей), как говорится: «И сотвори Господь Бог Адаму и жене его ризы кожаные и облече их» (Быт.3, 21)…

Вражда есть семя плодовитое , она засевается внутри человека; в человеке произрастает семя вражды, делается ненавистью и объемлет людей силою злопамятства; люди злобствуют друг на друга и видеть один другого не хотят. Один начинает осуждать другого с осудительным оклеветанием или с клеветливым осуждением; этот с празднословием осудительным осуждает, а тот любопытствует и говорит: «Зачем он, осуждаемый, это делает, и как это сделалось?» Начинает другой исследовать поступок ближнего и говорит: «Не так это было, а вот как». «Почему же так? Почему это так, а это так? Отчего это? Отчего эти такие, те – такие? А этот каков? А тот каков? И как они дошли до того? Почему допустили себя до того? Как они довели себя до того?»

Стоит любопытствующий среди осуждающих и пересуживающих, стоит, недоумевает, начинает расследовать то, что слышит слух его; расследует и говорит: «Ба! Как это и то?» Этим недоумением он приводит себя к предательству, нарушению заповеди о любви к ближнему, производит такую смуту среди людей, какой и бесы сделать не в силах.

Такое осуждение ближних делает сегодня человек, и чрез сие возделывание мысль его омрачается лукавством демонским, начинает он мысленно всем соблазняться (т.е. находит в каждом что-либо осудительное), а самого себя оправдывает сугубым оправданием (т.е. не только оправдывает себя, но в своем грехе винит других лиц), все приписывает соблазну других.

…Не оправдывайте себя в человеке (т.е. не вините другое лицо в своем грехе) и не оправдывайте себя соблазном. Ни люди перед вами не виноваты, ни соблазны-причины (грехи), но вы сами дали место у себя страсти своей , и оттого вините людей, что они соблазняют вас…

Вы даете место в себе страстной вашей зависти , она соблазняет вас, а вы волею соблазняетесь; чем же виноваты здесь пред вами люди?

Вы дали место страстному вашему гневу , сердитесь, делаетесь свирепы, как бессловесные; чем же виноват перед вами соблазн?

Вы сами дали в себе место враждебной страсти , начали враждовать против другого; чем же человек тот пред вами виноват?

Вы дали в себе место страстному вашему непокорству и делаетесь непокорными волею; чем же соблазны виноваты пред вами?

Волею дали вы в себе место страстям, они хороводят вами, как хотят, вы стали с ними заодно; чем же виноваты в том другие? …Если бы ведал каждый страсти свои, которыми он искушается, никогда не стал бы в соблазне своем делать повинным другого…

Остерегайтесь же от …непокорства спасению и покоряйтесь спасению вашему».

Святитель Тихон Задонский (1724-1783) пишет о грехе осуждения:

«Никого не должно осуждать и судить, также и хвалить бессмысленно; ибо не знаем, что у кого в сердце кроется, и часто безумно называем того злым, кто внутри и на самом деле добр, и того добрым, кто внутри зол, и так судьями неправедными бываем.

Когда в каком грехе не находишься, то, может быть, уже был; когда не был, то можешь быть, можешь еще более согрешить, нежели ближний твой, которого судишь за грех.

Оклеветание и осуждение происходят от различного рода причин.

— От гордости: ибо гордый, себя превознося и почитая, других пересуживает и уничижает; или, желая свои пороки прикрыть, других злословит, чтобы люди, слышащие о нем, думали, что он таких пороков не имеет.

— Иногда бывает от злобы: ибо злобный, не имея чем отомстить ближнему, оклеветанием и злословием порочит его честь.

— Иногда от зависти: поскольку завистливый, будучи не в силах видеть, как почитают ближнего, бесчестными словами его порочит и поносит.

— Иногда бывает и от злой привычки, ярости, гнева и нетерпения; всему же корень – самолюбие и ненависть к ближнему.

Кто ближнего судит, себя осуждает, ибо судящий в том же повинен.

Все тем же случаям подлежим. Ближний твой сегодня, а завтра ты сам можешь то же сделать, если не делом, то словом или мыслью.

Когда что плохое увидишь или услышишь в твоем ближнем, то запечатлей уста твои молчанием, а о нем воздохни к Господу, да исправит его, и о себе молись, чтобы в такой же порок не впасть, потому что всякому падению подлежим как немощные.

Берегись клеветника, как бережешься человека, зараженного моровой язвой, чтобы и самому не заразиться и не погибнуть.

Часто бывает, что хотя кто и подлинно согрешил, но уже и покаялся, а кающемуся Бог прощает; и поэтому нам осуждать весьма грешно того, кого Бог прощает, и разрешает, и оправдывает. Внемлите сему, злоречивые, и свои пороки исправляйте, за которые наказаны будете, а чужих не касайтесь, до которых вам нет никакой нужды».

Святитель Игнатий Брянчанинов (1807-1867): «Должно с насилием отвлекать себя от осуждения ближних, ограждаясь от него страхом Божиим и смирением. Чтобы ослабить и, с Божией помощью, совершенно искоренить из сердца соблазн на ближнего, должно при свете Евангелия углубиться в себя, наблюдать за своими немощами, исследовать свои греховные стремления. Когда грех привлечет к себе наши взоры, некогда нам будет наблюдать за недостатками ближнего, замечать их. Тогда все ближние покажутся нам святыми.

Признаю священным долгом моим сообщить вам мудрый совет, который я слышал от опытных, достойных уважения старцев. Они говорили и мирянам, и монахам, искавшим искренно спасения: «В наше время, в которое так умножились соблазны, должно особенно внимать себе, не обращая внимания на жительство и дела ближних и не осуждая соблазняющихся : потому что тлетворное действие соблазна удобно переходит от увлеченных соблазном на осуждающего их». Упомянутые старцы советовали мирянам руководствоваться в жизни Евангелием и теми святыми Отцами, которые написали наставления вообще для христиан, как сделал то святой Тихон Задонский».

Преподобный старец Лев Оптинский (1768-1841) на вопрос: «Что такое осуждение, и почему отцы применяют осуждающего к антихристу?» ответил:

«Осуждение есть, когда ты, видя или зная грех или порок брата твоего, говоришь от сердца: «Он, по моему мнению, достоин или муки, или казни, или болезни». Тогда ты становишься якобы судия ближнего и хочешь возсесть на престол Единого Судии Христа; потому за гордое безумие твое ты и применяешься к антихристу. Иное есть злоречие и оглаголание, но это еще не осуждение. Ино есть соблазн, когда невольно, по естественному чувству, душа соблазняется на постыдное дело или слово. Молчание отцов, занимавшихся внутренним деланием, не знало грехов ближнего, а видело только одно свое падение».

Архиепископ Воронежский и Задонский Антоний (1773-1846): «Люди, глубоко опытные в нравственной жизни, во все времена замечали один и тот же закон взаимодействия: кто строг к себе, тот снисходителен к ближним, а кто снисходителен к себе, тот строг к ближним».

Святитель Филарет, митрополит Московский (1783-1867): «Опасное, братие, искушение – без нужды рассматривать недостатки и грехи других людей и прельщать себя мыслью, что мы не таковы, как они. Точно, это значит прельщать самих себя. Глумясь над пороками ближних, мы нарушаем заповедь любви к ближним, оскорбляем Бога, их милующего, оскверняем наш ум нечистыми представлениями, подвергаемся опасности быть порицателями невинных и даже будущих святых…

Услышав слово, порицающее и осуждающее ближнего, остерегись, чтобы чрез слух не принять участия в грехе чужого языка. Не прилагай сердца твоего к словам, которые вреднее для осуждающего, нежели для осуждаемого.

Надлежало бы более трудности находить в том, чтобы судить людей, нежели в том, чтобы смотреть на них просто, как смотрят на колеблемые ветром дерева или на текущую реку; но видно и в том есть трудность, чтобы не судить. Что же делать? Надобно учиться постепенно сперва осуждать себя за осуждение ближних, потом удерживаться от осуждения словом, когда мысль на то подвигнется, далее удерживать самую мысль . Кто довольно знает и судит себя, тому недосужно судить других. Все же благое приобретается подвигом, признанием своей немощи и помощью Божиею, которая да будет с Вами!..

Если осуждают ближнего, поискать, не можно ли чего сказать в его извинение или защиту. Если мысль склоняется к согласию с осуждающим, — вспомнить свои недостатки, которые, может быть, не меньше осудили бы другие, если бы видели. А возвратясь к себе, надобно очистить свои уста покаянием пред Богом и, примечая падения, помыслить о лучших предосторожностях, которым, при внимании, сами падения научают…

Охота судить и учить всех, а себя поставлять в пример – не завидное расположение. Но когда мы бегаем за сие от человека, то и мы не осудили ли его? Иной, может быть, и не заметил бы в другом охоты учить, а старался бы обратить в свою пользу случай быть учимым.

Совершенство – на небесах! Здесь, на земле, будем довольствоваться, видя в людях доброе намерение, а недостатки будем прикрывать любовью, зная, что и они так поступают с нами…

В чем осуждаем других , в том нередко Господь отъемлет от нас Свою хранящую руку, и враг увлекает нас в те вины, которыми самонадеянно винили других.

Удерживайтесь решать судьбу людей прежде суда Божия.

Назвать одного праведником, а другого извергом значит поставить одесную и ошуюю. Тот, которого Вы возвели в праведники, если осмотрителен, не захочет быть праведником пред Тем, Который пришел призвать не праведников, а грешников на покаяние (См.: Мф.9, 13); и напротив, я не знаю изверга, который у Пришедшего спасти грешников не мог сделаться праведником чрез покаяние. Что же сделает нам преждевременный суд, разве нас, судей, осудит?»

Святитель Феофан Затворник (1815-1894) об осуждении пишет (из писем мирским особам):

«Есть две вещи, которые наводят на нас гнев Божий, тяготящий и теснящий: неприязнь к другим и похоть , а первой бывает большой простор. Извольте потрудиться, все, чем обнаруживала себя она в вас, выяснить и положить пресечь без раздумываний, как бы это благовидно ни казалось. Неприязнь вместо людей обратите теперь на то, чем она в вас обнаруживалась и извергните вон.

Осуждение точно есть трудно отвыкаемая привычка. Сознавши вину, всякий раз себя осуждайте и кайтесь перед Господом; о грешащих же жалеть навыкайте и Богу о них молиться; Бог даст и привыкнете не осуждать.

Упражнение в пересудах… потрудитесь пресекать. Сами не начинайте, а кто другой начнет – промолчите, молясь ко Господу в сердце.

Осуждение от самодовольства рождается и самодовольство питает . То и другое показывает, что самость жива и жирна…

Осуждение же трудно прощается, потому что трудно чувствуется его грешность.

Осуждение не словом только совершается; но и внутренним движением сердца. Оно уже есть, коль скоро неблаговолительно о ком помыслит душа.

Надо, однако ж, различать осуждение от суждения. Грех начинается, когда в сердце зарождается презорство (высокомерие, надменность) к кому, ради какой-нибудь худобы. Осудить можно просто без всякого приговора судимому. Если же при этом в сердце сожаление будет о лице оплошавшем, желание ему исправления и молитва о том, то тут не будет греха осуждения, а совершится дело любви… Грех осуждения больше в сердце, чем на языке. Речь об одном и том же может быть и грехом и не грехом, судя по чувству, с коим произносится… Но лучше всячески воздерживаться и от суждений, чтобы не попасть в осуждение… Скорее переходить надо на осуждение и укорение себя.

Не судите – и Бога будете иметь всегда своим защитником.

Чтоб не осуждать других, надо глубоко восчувствовать свою греховность и скорбеть о ней, оплакивая душу, будто мертвую. Некто сказал: «Когда свой мертвец дома, не станешь заботиться о мертвецах в соседстве».

Нужно различать пусторечье или празднословие от греха осуждения, в коем кроется злорадство и зложелание… Это последнее есть собственно осуждение…

От осудителя милость Божия отходит. Осудитель выходит сам себе враг.

Всегда при речах осуждающих держите за правило «не верить». Один старец, когда к нему пришел кто-то и начал плохо говорить о другом, спросил его: «Откуда знаешь о том?» Тот сказал: «Один добрый человек рассказывал». «Ну нет, недобрый, — отвечал ему старец. – Если бы был добрый, не стал бы плохо говорить о другом».

Святитель Филарет, архиепископ Черниговский: «Истинные рабы Христовы знают по опыту, как трудно бороться со страстями и как при всем желании не делать плохого легко допускается плохое, потому они снисходительны к другому и строги только к себе.

Привычка осуждать ближних – дело души, вовсе не озабоченной собственным своим спасением и совсем не знакомой с собой.

Если бы занимались своей душой, если бы узнавали свои грехи, свои душевные болезни, свою нищету, то не взошло бы и на ум узнавать о соседе. Когда свой дом горит, спешат спасти в нем, что можно, если нельзя спасти всего, не время хлопотать о соседе.

Душа брата – храм, закрытый для меня. Пусть вижу я дела брата, но вижу ли расположения души его? А расположения очень много значат в деле: они изменяют характер поступка».

Иеросхимонах Николай (Цариковский), духовник Киево-Печерской лавры (1829-1899) об осуждении говорил своим духовным чадам: «Нужно стараться и не смотреть за тем, как другие живут и действуют, а непрестанно следить за собой, что и как сам делаешь. А если человек перестает строго следить за собой, то, естественно, сейчас же обращает внимание на других и начинает судить их: «Тот или этот не так живут, как следует, а вот этот не так, как подобает, действует». Но пройдет немного времени, смотришь, а сам судивший и осуждавший других за осуждение и гордость так расстроится, ибо благодать отступает от него, — что не знает как и быть, как исправиться, поправить свои обстоятельства и сам начинает допускать такие поступки, каких и другие, осужденные им, не делали, и не может перестать их делать, хотя и самому стыдно, и от Бога и людей осуждение. И сам, без особой милости и помощи Божией, пока не покается, не может выйти из своего поистине бедственного состояния. Всегда должно помнить, что каждый сам за себя даст ответ Богу».

Святой праведный Иоанн Кронштадтский (1829-1908) :

«Дьявол всячески старается закрыть от нас светлый лик людей и представить его в виде мрачном…

Все мысли, чувства и расположения сердца, клонящегося к разрушению любви и к насаждению вражды, — от дьявола ; напиши это на сердце своем и всячески держись любви…

Замечай: всегда из-за чего-нибудь плотского возбуждает он нелюбовь, а этим ясно себя изобличает…

Земное все, все снеди, одежды, деньги сочтем за сор и не станем из-за сору прогневлять Господа, угрызая друг друга, враждуя друг на друга. Господа ли продадим за снеди, деньги?

Диавол с лукавством побуждает нас – вместо того, чтобы раздражаться на него самого, — внушает нам замечать грехи ближнего, чтобы нас озлобить, раздражить против человека, возбудить презрение к нему, и таким образом держит нас во вражде с ближними и с Самим Господом Богом. Потому надо презирать самые грехи, погрешности, а не ближнего, делающего их по наущению диавола, по немощи, привычке; ближнего же жалеть, с кротостью, с любовью вразумлять его, как забывающегося или как больного, как пленника, невольника своего греха. А злоба, презорство наше к ближнему согрешающему только увеличивает его болезнь, забвение, духовный плен его, а не уменьшает, да и нас делает как бы умопомешанными, больными, пленниками собственных страстей и диавола – их виновника».

Преподобный Макарий Оптинский (1788-1860) : «Признаком смирения и гордости да будет для тебя следующее: вторая всех зазирает, укоряет и видит в них черноту, а первое видит только свою худость и не дерзает судить кого-либо.

…Кто может испытать внутренние движения сердец их? Многое, кажущееся нам греховным действием, по благому намерению, приемлется Богом добрым делом, а иное – и в образе добродетели представляющееся, по злому произволению, у Бога отвержено…

Получивши же помощь или исправив что благо, берегись помысла, хвалящего тебя, а других осуждающего . Это также сеть вражия, закликающая в высокоумие и все плоды добродетели отъемлющая.

Берегитесь и от зазора и осуждения; за неисправления и проступки ближних вы не дадите ответа, а за свои должны дать, а паче за осуждение. У кого же нет страстей и немощей душевных и кто не побеждается оными? У одного – одни, у другого – другие , одни больше, другие меньше, и мы часто видим сучец в оке ближнего, а бревно в своем не видим.

…Особенно не осуждайте других, ибо одно это ходатайствует нам всякое осуждение пред Богом.

…Попадаются на всякий день (твои) слова: «празднословлю и осуждаю ». Мы знаем, как тяжко это, а особо осуждение, а все не оставляешь своего навыка. И о всяком праздном слове дадим Богу ответ, то что речем о осуждении?

…За зазрение ближних бываем оставляемы Богом и падаем в те же или еще лютейшие пороки, дабы познали свою немощь и смирились».

Преподобный Амвросий Оптинский (1812-1891): «Если желаем исправиться от греха осуждения, то должны всячески понуждать себя к смирению пред Богом и людьми и просить в этом помощи Божией.

Некоторые греху осуждения подвергаются от привычки, иные от памятозлобия, другие от зависти и ненависти, а большей частью подвергаемся мы греху этому от самомнения и возношения; несмотря на великую свою неисправимость и греховность, нам все-таки кажется, что мы лучше многих .

Нужно иметь внимание к своей внутренней жизни, так чтобы не замечать того, что делается вокруг тебя. Тогда осуждать не будешь.

Осуждать не нужно потому уже, что не знаешь чужой души. На себя больше смотри и, читая святые книги, к себе применяй и себя исправляй, а не других. А то будешь и много знать, да будешь, пожалуй, хуже других…

…Сам Господь глаголет во Святом Евангелии: аще хощеши внити в живот, соблюди заповеди (Мф.19, 17). А из заповедей есть одна, которую мы легко нарушаем, забывая, что нарушение это обращает жизнь нашу в лицемерие, заповедь эта – не судить и не осуждать , как Сам Господь глаголет: лицемере, изми прежде бревно из очесе твоего… (Мф.7, 5).

Суд праведный должен относиться к нам самим, а не к другим, и не по наружным деяниям должно себя судить, а по внутреннему состоянию или ощущению.

Ревность у тебя не по разуму; оставь других! Иногда тебе кажется что-либо по наружности только, а душа каждого человека глубока, почему Господь двукратно запретил не только осуждать, но и судить.

А у них (сестер), может, есть такое тайное добро, которое выкупает все другие в них недостатки и которого ты не видишь. В тебе же много способности к жертве, но Господь сказал: Милости хощу, а не жертвы (Мф.9, 13). А милости-то у тебя и мало – почему и судишь всех без снисхождения; смотришь только на дурную сторону человека и не вглядываешься в хорошую, свои же жертвы видишь и превозносишься ими.

Бревно в глазу – это гордость. Фарисей имел все добродетели, но был горд, а мытарь имел смирение, и был лучше.

…Везде потребно будет и смирение, и терпение, и неосуждение других. Только этими духовными средствами приобретается мирное устроение души, соразмерно тому, насколько мы будем простираться к смирению, и долготерпению, и неосуждению других. Ежели дозволявшии или присвояющии себе право судить находили недостатки и неправильности в Самом Господе, источнике всякой истины, называя Его льстецом, самарянином и хуже того (Мф.27, 63; Ин.8, 48), то какого заключения не сделают относительно обыкновенных людей…

Мир мног любящим закон Твой, и несть им соблазна (Пс.118, 165). Если же что-либо или кто-либо нас соблазняет или смущает, то явно показывается, что мы не вполне правильно относимся к закону заповедей Божиих, из которых главная заповедь никого не судить и не осуждать. Кийждо бо от своих дел прославится или постыдится на Страшном Суде Божием. Судить других нам и право не дано, да и весьма часто мы судим ошибочно и неправильно. И еще в Ветхом Завете предписано было внимать себе и своему спасению и исправлению собственной своей души. Об этом и следует нам более всего заботиться.

Ежели святым людям повелевает пророк Давид, глаголя: бойтеся Господа, вси святи Его (Пс.33, 10), то кольми паче людям грешным и неисправным потребно и полезно иметь всегда страх Божий, страшась нарушать заповеди Божии, и прежде всего относительно суждения и осуждения, которое жизнь христианина обращает в лицемерие, по сказанному в Евангелии: лицемере, изми первее бревно из очесе твоего (Мф.7, 5)…

У иного есть такое тайное добро, которое перед Богом ценнее всей нашей жизни. Человек может видеть только видимое, Господь же зрит самые глубины сердечные…

За осуждение других человек и сам не избегает осуждения, если не позаботится вовремя покаяться…

Не входи в рассмотрение поступков людей, не суди, не говори: зачем так, для чего это? Лучше говори себе: а мне какое до них дело? Не мне за них отвечать на Страшном суде Божием. Отвлекай всячески мысль свою от пересуд людских, а молись с усердием ко Господу, чтобы Он Сам тебе помог в этом; потому что без помощи Божией мы ничего доброго не можем сделать, как и Сам Господь сказал: без Мене не можете творити ничесоже (Ин.15, 5)…»

Преподобный Варсонофий Оптинский (1845-1913) :

«Главное, что требуется от каждого человека, — это никого не осуждать . Кажется просто, а начни исполнять – окажется трудно. Враг сильно нападает на человека и внушает ему помыслы осуждения. Господь говорит: «Прости», а враг внушает: «Отомсти обидчику. Он тебя поносит, и ты его поноси». Не нужно слушать врага, необходимо бороться с ним».

…Вот теперь иная думает: «Я в церковь хожу, а вон та не ходит, ну какая же она! И та вон что делает, на что уж это похоже», — да так все машет да машет ручкой, себя лучше других считает. Глядишь, и домахала до того, что упала ниже тех, кого осуждала.

Надо себя недостойнее всех считать – вот верный и единственный путь к спасению, и еще – исполнение заповедей Господних. О них апостол сказал, что они тяжки не суть, но своими силами нам их не выполнить, надо просить помощи у Господа – и даст. Кажется просто. Просто, но сложно.

Когда будешь замечать чужие немощи и гордиться перед другими мысленно, надо отвечать помыслу бесовскому: «Я хуже всех».

Старец Феофан (Соколов) (1752-1832): «Не должно внимать чужим недостаткам, но всегда взирать на свои грехи, и не осуждать других, а себя обвинять и укорять. Чрез сие можем получить в своей жизни исправление».

Преподобный старец Парфений (Краснопевцев) (1790-1855):

«Берегись осуждать ближнего, а чтобы не впасть в сие искушение языка, не присматривайся к чужим поступкам».

Старец Серафим Вырицкий (1866-1949): «Мы имеем право судить только самого себя. Даже рассуждая о каком-либо человеке, мы невольно осуждаем его».

Блаженная старица Матрона Московская (1881-1952) учила не осуждать ближних. Она говорила: «Зачем осуждать других людей? Думай о себе почаще. Каждая овечка будет подвешена за свой хвостик. Что тебе до других хвостиков?»

Старец Иоанн (Алексеев)(1873-1958) пишет об осуждении (из писем духовным детям):

«Знай, что во Второе Пришествие Господа нашего Иисуса Христа на землю, и Страшный Суд будет, по Святому Евангелию. Но мы так оземленились, что мало обращаем внимание на евангельские заповеди, но очень строго судим за какие-либо обряды. Конечно, обряды нужно исполнять; установленные святыми отцами, ибо они воспитывают душу в благочестии. Но все же всегда надо обращать больше внимания на евангельские заповеди. Господь говорит: «Не судите, да не судимы будете, чего себе не хочешь, того и людям не делай». А мы-то, что глухие, не слышим, что Господь говорит нам, и свободно нарушаем Его святые заповеди.

Осуждение всегда бывает ошибочно , ибо мы не знаем причин согрешающего, что его побудило это сделать, мы видим только грех ближнего, а покаяния его не видим.

Когда мы подвержены страстям – говорю о душевных – самомнения, тщеславия, гнева, лукавства и бесовской гордости, — то под влиянием этих страстей, думается нам, что все люди виноваты и не хороши. Однако мы не имеем такой заповеди, чтобы требовать от других любовь и справедливость, а сами обязаны исполнять заповеди о любви и быть справедливыми. Однако не унывай, во время неприятностей углубись в Священное Писание и святых отцов и в молитву, тогда опытом почувствуешь мир и тишину в душе своей; своим рассудком, как ни рассуждай, без Божией помощи не можем умиротвориться сами и других умиротворить.

Свойство гордости – видеть в себе только хорошее, в других – только худое; а свойство смирения – видеть свои грехи, а в других – добрые качества.

…Проводя внимательную жизнь, увидишь себя очень худой и немощной, других не будешь осуждать, и увидишь всех хорошими, и на чужие немощи даже не обратишь никакого внимания, и в сердце почувствуешь тишину и мир».

Игумен Никон (Воробьев)(1894-1963) пишет о грехе осуждения (из писем духовным детям):

«Потерпите тяготу, которую сейчас несете. Смиритесь, простите всем, не оценивайте строго никого, зная, что какою мерою… и проч.

Осознайте сначала, хоть из послушания заповедям, что Вы хуже всех. Ум и знания мира сего часто являются даже минусом… Господь взирает на сердце…

Со смирением никак не совместимо осуждение ближних и обидчивость. Если мы осуждаем других или обижаемся, когда нас чем-либо оскорбят, то у нас вовсе нет никакого смирения…

Не слушайте других, да и своим мыслям воли не давайте судить кого-либо. Каждый своему Господу стоит или падает, а надо помнить, что, «любящему Господа все поспешествует во спасение», и от Господа стопы человеку исправляются. Никто сам не спасся, а Спаситель у нас у всех один. Человек может только желать спасения, а сам спасти себя не может. Надо желать спасения, сознав себя погибающим, негодным для Царствия Божия (Аще сотворите вся повеленная…), и это желание спасения надо показать Господу мольбой к Нему и посильным исполнением воли Его, и постоянным покаянием. Но, так как при всем желании мы постоянно нарушаем заповеди, значит, и каяться надо постоянно.

И святые каялись до смерти, так как видели себя недостойными близости к Богу и, следовательно, недостойными Царствия Божия. А чем грешнее человек, тем он меньше видит в себе грехов и тем больше и злостнее осуждает других. Истинным, неложным признаком правильности духовного устроения является глубокое сознание своей порчи и греховности, сознание своего недостоинства милостей Божиих и неосуждение других. Если человек не считает себя от всего сердца, а не языком только, непотребным грешником, тот не на правильном пути, тот, без всякого сомнения, находится в ужасной слепоте, в прелести духовной, как бы люди ни почитали его высоким и святым, хотя бы он был и прозорлив, и чудеса творил.

Всю жизнь мы творим свою волю, даже добрые дела наши оскверняются то своеволием, то тщеславием, то расчетами и прочее. Если поглубже всмотреться в себя, то каждый от всего сердца должен будет сказать слова утренней молитвы: «Боже, очисти мя грешного, яко николиже (то есть никогда) сотворих благое пред Тобою». Это слова преподобного Макария Египетского, одного из величайших святых. Как же мы, окаянные, судим и осуждаем других, и этим самым ставим себя выше их, как судьи? Как мы можем считать на правом пути того, кто не сознает себя (сознает, а не словами называет только) грешнейшим паче всех?..

Очень прошу тебя: не осуждай никого, а для этого старайся ни о ком не говорить ничего: ни худого, ни хорошего. Это самый легкий способ не быть осужденным на том свете. Ибо Спаситель Господь Иисус Христос обещал: «Не судите, и не будете судимы; не осуждайте, и не будете осуждены». Один человек, монах, жил очень нерадиво, а когда стал умирать, то был в радости духовной и нисколько не страшился смерти. Когда его старцы стали расспрашивать, какие у него тайные добродетели, что он умирает как великий праведник, то он ответил: «Господь меня известил, что все мне прощает и не осуждает за грехи мои, потому, что я сам никого не осуждал».

Вот и ты иди этим легким путем. Вспоминай свои грехи, сокрушайся о них сердцем своим, проси у Бога прощения и сама всем все прощай и не осуждай (осуждение есть не прощение), тогда и Господь тебе все простит и не осудит. За это и земную твою жизнь Господь Сам устроит.

Сама видишь, что мы не можем ее устроить хорошо. Возверзи на Господа печаль, и Той тя препитает духовно и телесно…

Не осуждайте никого, а пожалейте каждого грешника, ибо и его любит Господь и хочет ему спасения, как и Вам. Нельзя осуждать и презирать того, кого оправдывает и любит Господь. Какою мерою мерите, такою возмерится и вам…»

Преподобный старец Севастиан Карагандинский (1884-1966):

«Я тоже вижу за людьми недостатки, но молчу, не обличаю. Лучше молча за людей молиться, чтобы сами свои недостатки осознали, а не обличать, как говорится, с плеча, от чего иные могут духом упасть и в отчаяние прийти.

Зло находи в себе, а не в других или вещах, с которыми ты не сумел правильно обращаться. Так и ребенок обращается с огнем или мечем: себя же жжет, себя же режет».

Старец Савва (1898-1980): «В каждой душе горит искра Божией любви, в каждой душе можно найти хорошее и доброе, а мы привыкли видеть у других одни пороки. Это потому, что за собой не следим. Если будем следить внимательно за собой, за своей внутренней жизнью, то нам некогда будет рассматривать чужие грехи.

Осуждение происходит в основном от гордости. На себя больше смотрите и читайте святые книги, к себе все применяйте, себя исправляйте, прежде всего. Осуждающий других никогда не будет смиренным, и такому человеку не дается Иисусова молитва. Молитва – дар Божий и дается за добродетельную жизнь. Мы видим только согрешающих, но не видим кающихся. За покаяние Господь давно уже простил им грехи, а люди все их карают своим осуждением. Никогда не садитесь на Престол Судии и не оскорбляйте Господа. Считайте себя хуже всех».

Многим старец давал листок с напечатанной поучительной выдержкой: «Много есть добрых чувств, но чувство своего негожества есть основное», — и молитву протоиерея Иоанна Сергиева (Кронштадтского): «Господи! Не дай мне возмечтать о себе как бы о лучшем ком-либо из людей, но думать как о худшем всех и никого не осуждать, а о себе судить строго. Аминь».

Старец Паисий Святогорец (1924-1994): «Не находишь оправдания другим и находишь себе? Но тогда очень скоро и Христос не найдет для тебя оправдания. Если человек поведет себя злобно, то его сердце может в одно мгновение стать жестким, как камень. А если он поведет себя с любовью, сердце может в одно мгновение стать очень нежным. Стяжи материнское сердце! Как ведет себя мать: она все прощает (своим детям) и иной раз делает вид, что не замечает (их шалостей).

Тот, кто правильно совершает над собой духовную работу, для всех находит смягчающие вину обстоятельства, всех оправдывает, в то время как для себя не ищет оправдания никогда – даже если прав.

Ведь если покопаться, то в себе можно отыскать такое множество недостатков! Тогда оправдание ближнего станет очень легким делом. Сколько же мы дров наломали! «Грех юности моея и неведения моего не помяни, Господи» (Пс.24, 7)…

Посредством добрых помыслов человек очищается и приемлет Благодать от Бога. А посредством «левых» (недобрых) помыслов он осуждает и несправедливо обвиняет других. Делая это, он препятствует приходу Божественной Благодати. А потом приходит диавол и терзает этого человека.

— То есть, Геронда, осуждая других, человек дает диаволу право его терзать?

— Да. Вся основа в добром помысле. Именно он возвышает человека, изменяет его к лучшему. Надо достигнуть такого уровня, чтобы видеть все чистым. Это и есть то, о чем сказал Христос: «Не судите на лица, но праведный суд судите» (Ин.7, 24). А потом человек входит в такое состояние, что видит все не человеческим зрением, но духовными очами. Он всему находит оправдание – в добром смысле этого слова.

Нам надо быть внимательными, чтобы не принимать лукавых телеграмм диавола. Принимая их, мы оскверним «Храм Духа Святаго» (1 Кор.6, 19; 3, 16), от нас удалится Благодать Божия, в результате чего мы (духовно) ослепнем. Увидев наше сердце непорочным, чистым, Святый Дух приходит и обитает в нем. Ведь Святый Дух любит непорочную чистоту».

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) (1910-2006) пишет (из писем к духовным и мирским особам):

«А ты попробуй, поживи внимательно хоть один день, понаблюдай за собой . Кто ты есть по отношению к людям? Сначала узнай себя, потом попробуй пожить, сопротивляясь греху. Узнаешь, как это трудно; а, узнав, научишься снисхождению к немощам человеческим и не будешь никого осуждать.

Два греха самых страшных для спасения в человеке – осуждение и соблазн.

Берегитесь осуждения и скоропалительных выводов. Если себя познаем с трудом, то что скажем о других. Умолчим! Помолимся о тех, кто так или иначе внес смущение в нашу душу. И Господь помилует и нас, и того, кто согрешает.

Ведь все мы так нуждаемся в милости».

Протоиерей Валентин Свенцицкий (1882-1931):

«Отчего мы осуждаем братий своих? – спрашивает преподобный Серафим. – Оттого, что не стараемся познать самих себя. Кто занят познанием самого себя, тому некогда замечать за другими. Осуждай себя, и перестанешь осуждать других».

Вот путь не отвлеченный, а действительный и жизненный – совет, который может каждый приложить и применить к себе.

Как только заметишь в брате, в ближнем своем какую-нибудь слабость, какой-нибудь грех, сейчас же посмотри на себя, найди подобное и в себе и осуди себя, тогда найдешь в себе силы не осудить ближнего своего.

«Если осуждаешь ближнего, — говорит преподобный Серафим словами Антиоха, — то вместе с ним и ты осуждаешься в том же, в чем его осуждаешь».

Здесь дается указание, что всякий осуждающий должен помнить, что он вдвойне согрешит – он согрешит грехом, за который осудил ближнего: если ты человека назовешь вором, то ты сделаешь грех, осудив его, и в то же время сам примешь на себя тот грех, за который ты его осуждаешь».

Осуждай дурное дело, а самого делающего не осуждай:

«Есть, …тонкая разница между тем, что именуется в слове Божием и в творениях отцов святых осуждением, и тем, что не только позволительно, но вменяется в должное верующим людям.

Ответ …в следующих словах преподобного Серафима:

«Осуждай дурное дело, а самого делающего не осуждай».

Это очень трудно, это так неуловимо, так трудно различать, так легко соскользнуть от осуждения греха к осуждению человека, и в то же время это различие непременно нужно установить для себя, чтобы твердо знать, где проходит грань – недозволенного суда и обязательного рассуждения. Для того, чтобы облегчить себе это понимание недозволенного суда и дозволенного рассуждения, нужно всегда заглядывать в свою собственную душу.

Ведь когда мы каемся на исповеди и со слезами признаемся в каком-нибудь омерзительном нашем поступке, мы так и называем его грехом, мерзостью, и в то же время разве наше отношение к себе подобно тому, которое мы имеем к ближнему, которого мы будем обличать в подобном поступке?

Если мы совершили мерзость, то мы сразу умеем отделить себя от этой мерзости, в которой мы каемся, и, осуждая себя за этот грех, мы в то же время чувствуем, что к себе-то мы относимся иначе, чем к этому греху.

Так же и в отношении ближнего можно и должно обращаться и называть злое злом, если оно совершается в ближнем нашем, ибо, не назвав злое злом, нельзя и избежать его.

Как я буду избегать неполезного, прежде чем я не отвечу: что я считаю неполезным для себя в окружающих людях? Почему я буду стремиться к обществу добрых людей, помогающих мне в моем внутреннем устроении, и отвращаться от злых, соблазняющих меня на грех, если грех не назову грехом?

Но это совсем не то, что я совершаю суд над их душою – это будет делать Господь, как говорит преподобный Серафим словами Антиоха:

«Судить или осуждать не нам надлежит, но Единому Богу и Великому Судие, ведущему сердца наши и сокровенные страсти естества».

Вот исчерпывающий ответ, почему мы неправомочны судить ближних наших: потому что мы не можем знать души человеческой, мы не можем знать всех внутренних обстоятельств, всех внутренних движений, всего внутреннего строя, который стоит за тем или иным поступком человека.

Уж если мы не можем разобраться в своей душе, в разнообразии мотивов, побуждений, настроений и ощущений, скрывающихся в нашем собственном сердце, то как же мы со стороны можем разобраться в душе ближнего?»

Псково — Печерский старец преподобный Симеон (Желнин) (1869-1960):

«Добрый человек всех людей видит добрыми, а злой и лукавый не только криво, но и прямо ходящих подозревает, укоряет, осуждает и злословит .

Осуждаем же мы наших ближних оттого, что не стараемся познать самих себя. Кто занят познанием самого себя, своими недостатками, грехами, страстями, тому некогда замечать за другими. Помня собственные грехи, о чужих мы никогда не подумаем. Безумно оставить своего мертвеца, свою душу, и идти плакать над мертвецом ближнего.

Осуждая порочных людей, мы сами себя осуждаем, потому что и мы не свободны от грехов. Когда мы покроем согрешение брата своего, тогда и Бог покроет наши согрешения, а когда мы обнаружим грех брата, и Бог объявит согрешения наши.

Язык осуждающего злее ада: даже ад возьмет только злых, а язык пожирает и злых и добрых. Строгий суд о ближнем показывает не доброжелательство, а ненависть к человеку.

Осуждая других и черня их честь, мы сами себя безчестим.

Осуждающий вредит троим: себе самому, слушающему его и тому, о ком говорит. Ибо не только осуждать грешно, но и слушать осуждающих грех. «Кто говорит клевету, — сказал некто, — и кто слушает ее – оба имеют диавола: один – на языке, а другой – в ушах». Если бы ты был добр, то не стал бы говорить худо о другом. Даже и явных грехов нам оглашать не должно. Будем лучше замечать в других добродетели, а в себе находить грехи.

Чтобы не осуждать, мы должны заниматься своей душой, узнавать свои душевные болезни, свою нищету. Узнать самого себя – самое трудное и самое полезное знание . Сподобившийся увидеть себя, говорят отцы, выше сподобившегося увидеть Ангелов.

Многие хотят узнать, что делается в чужих странах, а что в своей душе находится, не знают и не ищут. А ведь познание себя, своей греховности, и есть начало спасения. Для того же, чтобы лучше и вернее узнать, изучить себя, нужно следить постоянно не только за своими словами и действиями, но и за мыслями, чувствованиями, желаниями – как корнем наших слов и дел.

Чтобы приучить себя никого не осуждать, нам надо сразу же помолиться о согрешающем, чтобы Господь исправил его, надо воздохнуть о ближнем, чтобы вместе с тем воздохнуть и о себе.

Не осуждай ближнего: тебе грех его известен, а покаяние его неизвестно.

Чтобы не осуждать, надо бегать от осуждающих и хранить свой слух. Возьмем одно правило для себя: осуждающим не верить ; и другое: никогда не говорить худо об отсутствующих.

Не мысли ни о ком зла, иначе сам сделаешься злым, ибо добрый помышляет доброе, а злой – злое . Будем помнить старинные народные поговорки: «В чем кого осудишь – в том и сам побудешь»; «Знай себя – и будет с тебя».

Краткий путь ко спасению – не осуждать. Вот путь – без поста, без бдения и труда».

Вот что пишет священномученик Серафим, епископ Дмитровский (1871-1937) о самом простом и прямом пути к Царствии Небесному, через не осуждение других:

«Представьте двух путников, идущих к городу. Один пошел окружной дорогой, встретились ему горы и болота, приходилось их обходить или взбираться. Падал, утопал в болоте, барахтался в реке. Другой пошел прямой дорогой и дошел легко и быстро. При входе в город оглянулся, где спутник, и увидел его в реке, борющегося с волнами. Удивился, что не выбрал товарищ дорогу, по которой пришел он. И вошел в город.

Город – Царство Небесное. Трудный окружной путь к нему – путь подвига, борения, самоисправления, поста, молитвы, бдения. Сколько искушений и труда!

А путь прямой – не осуждение. В Отечнике известна история святого отца, причисленного к лику преподобных. Вел он не очень ревностную жизнь, не отличался молитвенным подвигом, даже в церковь нечасто ходил. Но, умирая, улыбался неземной улыбкой. Братия, знавшие его нерадивую жизнь, удивлялись и укоряли, что перед самой смертью не ужасается за участь души. А он, продолжая улыбаться, повторял: «Радуйтесь, пророки, радуйтесь, апостолы, радуйтесь, святители!» Будто он их видел и приветствовал, а затем обратился к братиям: «Простите меня, братия, я вел нерадивую жизнь, не нес подвига молитвенного, но с того дня, как я поступил в монастырь, ни разу никого не осудил». И с этими словами скончался.

Велико не осуждение, оно без труда доводит прямым путем к Царствию Небесному. Будем стараться идти им. Хочется осудить – замкни уста и удержи осудительное слово. Внутренне не осудить трудно – это плод величайшего смирения, доступный немногим. Но удержать слово в нашей власти, и мы все обязаны работать над собой.

У одного человека было сто пудов хлеба. Он пошел и променял весь хлеб на лохмотья, лохмотья взял себе, а хлеб отдал тому, у кого взял лохмотья. Как назвать поступок такого человека? Безумным, конечно. Но так же безумно вечную жизнь менять на суету удовольствия, а что такое по сравнению с вечной жизнью театры, увеселения разные (танцы), не лохмотья ли?»