Пьер тейяр. Пьер Тейяр де Шарден

Мари Жозеф Пьер Тейяр де Шарден родился 1 мая 1881 года в Сарсена (Овернь, Франция) в католической семье, четвёртый из одиннадцати детей. В 1892 году поступил в колледж Нотр-Дам-де-Монгре, принадлежавший Обществу Иисуса (орден иезуитов). В 1899 году, окончив колледж и получив степень бакалавра по специальностям философия и математика, вступил в орден иезуитов.

С 1899 по 1901 учился в семинарии в Экс-ан-Провансе, после двух лет новициата принёс первые обеты и в 1901-1902 годах продолжал философское и теологическое образование в иезуитской семинарии на острове Джерси. С 1904 по 1907 год преподавал физику и химию в иезуитском колледже Св. Семейства в Каире. В 1908 году его направили в Гастингс (Англия, графство Суссекс) изучать теологию. 14 августа 1911 года, в возрасте 30 лет, рукоположен во священники.

С 1912 по 1914 год работал в Институте палеонтологии человека при парижском Музее естественной истории под руководством М. Буля (крупного авторитета в области антропологии и археологии), вместе с которым принимал участие в раскопках на северо-западе Испании.

В декабре 1914 года был призван в армию, служил санитаром-носильщиком. Прошёл всю войну, получил Военную медаль и орден Почётного легиона. Именно во время войны (1916 год) он написал своё первое эссе «La vie cosmique» («Космическая жизнь») - философские и научные размышления о мистике и духовной жизни. Позднее Тейяр де Шарден написал: «la guerre a été une rencontre… avec l’Absolu» («война была встречей… с Абсолютом»).

26 мая 1918 года он принёс вечные обеты в Сент-Фуа-де-Лион. В августе 1919, будучи на острове Джерси, написал эссе «Puissance spirituelle de la Matière» («Духовная сила материи»).

С 1920 года продолжал обучение в Сорбонне, в 1922 году защитил докторскую диссертацию в области естественных наук (геология, ботаника, зоология) по теме «Млекопитающие нижнего эоцена Франции» и получил назначение на должность профессора кафедры геологии парижского Католического университета.

В 1923 году отправился в исследовательскую экспедицию в Тяньцзинь (Китай). Во время экспедиции, в пустыне Ордос, написал несколько статей и эссе, в том числе «La Messe sur le Monde» («Вселенская литургия»). Его статья, посвящённая проблеме первородного греха, не была понята в теологических кругах, концепцию Тейяра де Шардена сочли противоречащей учению Церкви, ему запретили публикации и публичные выступления, и в апреле 1926 года он вновь был направлен на работу в Китай, где провёл в общей сложности 20 лет. До 1932 года он работал в Тяньцзине, затем - в Пекине. С 1926 по 1935 год Тейяр де Шарден принял участие в пяти геологических экспедициях по Китаю, в результате которых внёс ряд уточнений в геологическую карту страны.

С 1926 по 1927 год находился в восточной Монголии и в эти же годы создал первую свою большую работу - философско-теологическое эссе «Le Milieu divin. Essai de vie interieure» («Божественная среда. Очерк о внутренней жизни»).

В 1929 году, участвуя в стратиграфических работах на раскопках в Чжоукоудяне близ Пекина, Тейяр де Шарден вместе с коллегами обнаруживает останки синантропа (Homo erectus). Благодаря анализу этой находки он получил широкое признание в научных кругах. Ещё большую славу ему и А. Брейлю принесло открытие в 1931 году того, что синантроп пользовался примитивными орудиями и огнём.

В последующие годы он работал советником в национальном геологическом департаменте Китая, принимал участие в научно-исследовательских экспедициях (Китай, Центральная Азия, Памир, Бирма, Индия, Ява), бывал во Франции, ездил в США.

С 1938 по 1939 год он работал в Париже, в журнале «Etudes» (интеллектуальный центр парижских иезуитов), ему было позволено возобновить цикл лекций и семинаров. В июне 1939 года вернулся в Китай.

С 1939 по 1946 года, во время Второй мировой войны, Тейяр де Шарден находился в вынужденной изоляции, в Пекине. В 1940 году основал вместе с Пьером Леруа в Пекине геобиологический институт, а в 1943 году - тоже с Леруа - начал выпускать новый журнал «Геобиология». В эти годы (1937-1946) он создал главное своё произведение - «Le Phenomene humain» («Феномен человека»).

В мае 1946 года вернулся во Францию, возобновил контакты в научных кругах, в апреле 1947 года принял участие в конференции по эволюции, организованной парижским Музеем естественной истории, в июне собирался в экспедицию в Южную Африку, но из-за сердечного приступа был вынужден от этого отказаться. В 1950 году, в возрасте 70 лет, Тейяра избрали в Парижскую академию наук, но запрет на публикации и публичные выступления по-прежнему остались в силе. В 1952 году он покинул Францию и уехал работать в США, в Нью-Йорк, по приглашению Фонда антропологических исследований Уэннера-Грена. Участвовал в нескольких экспедициях в Южную Африку. В 1954 году провёл два месяца во Франции, в Оверни, в доме своих родителей.

Тейяр де Шарден умер в Нью-Йорке от сердечного приступа 10 апреля 1955 года, в Пасхальное воскресенье. Годом раньше, на приеме во французском консульстве, он сказал своим близким друзьям: «Я хотел бы умереть на Пасху, в день Воскресения».

После смерти Тейяра де Шардена была создана комиссия, в которую вошли многие его друзья, в том числе выдающиеся учёные (А. Брейль, Дж. Хаксли, А. Тойнби, М. Мерло-Понти и др.). Комиссия составила и подготовила к изданию десятитомное собрание сочинений, куда вошли практически все его работы, за исключением писем и некоторых эссе. Собрание сочинений было открыто в 1957 году «Феноменом человека».

Об этом говорит само название. Только лишь феномен. Но зато уж весь феномен.

Прежде всего только лишь феномен. Не следует искать здесь объяснение - это лишь введение к объяснению мира. Установить вокруг человека, взятого за центр, закономерный порядок, связывающий последующее с предыдущим, открыть среди элементов универсума не систему онтологических причинных связей, а эмпирический закон рекуррентности, выражающий их последовательное возникновение в течение времени - вот что, и только это, я попытался сделать.

Разумеется, за пределами этого исходного научного обобщения остается широко открытым поле для более глубоких теоретических построений в области философии и теологии. В эти глубины бытия я сознательно старался ни в коем случае не вступать. Самое большее, основываясь на опытных данных, я с некоторой верностью выяснил общее направление развития (к единству) и отметил в надлежащих местах разрывы, что может потребоваться по причинам высшего порядка в дальнейшем развитии философской и религиозной мысли.

П. де Шарден

В этой работе выражено стремление увидеть и показать то, чем становится и чего требует человек, если его целиком и полностью рассматривать в рамках явлений.

Зачем стремиться увидеть? И почему специально направлять взор на человека?

Видеть . Можно сказать, что в этом вся жизнь, если не в конечном счете, то, во всяком случае, по существу. Существовать полнее - это все больше объединяться: таково резюме и итог данного произведения. Но, как это будет показано, единство возрастает лишь на основе возрастания сознания, то есть видения. Вот, несомненно, почему история живой природы сводится к созданию - в недрах космоса, в котором можно различать все больше, - все более совершенных глаз. Не измеряются ли совершенство животного, превосходство мыслящего существа силой проникновения и синтетической способностью их взгляда? Стремиться видеть больше и лучше - это не каприз, не любопытство, не роскошь. Видеть или погибнуть. В такое положение поставлено таинственным даром существования все, что является составным элементом универсума. И таково же, следовательно, но на высшем уровне, положение человека.

Но если действительно столь жизненно важно и приятно знать, то зачем все же обращать наше внимание преимущественно на человека? Не достаточно ли - до скуки - человек описан? И не привлекательна ли наука как раз тем, что направляет наш взор на предметы, на которых мы можем наконец отдохнуть от самих себя?

Мы вынуждены рассматривать человека как ключ универсума по двум причинам, которые делают его центром мира.

Прежде всего субъективно, для самих себя, мы неизбежно - центр перспективы . В силу наивности, по-видимому, неизбежной в первый период, наука вначале воображала, что она может наблюдать явления в себе такими, какими они протекают независимо от нас. Инстинктивно физики и натуралисты вначале действовали так, как будто их взгляд сверху падает на мир, а их сознание проникает в него, не подвергаясь его воздействию и не изменяя его. Теперь они начинают сознавать, что даже самые объективные их наблюдения целиком пропитаны принятыми исходными посылками, а также формами или навыками мышления, выработанными в ходе исторического развития научного исследования.

Дойдя до крайней точки в своих анализах, они уже толком не знают, составляет ли постигаемая ими структура сущность изучаемой материи или же отражение их собственной мысли. И в то же время они замечают - как обратный результат их открытий, - что сами целиком вплелись в то сплетение связей, которое рассчитывали набросить извне на вещи, что они попались в собственную сеть. Метаморфизм и эндоморфизм, сказал бы геолог. Объект и субъект переплетаются и взаимопреобразуются в акте познания. Волей-неволей человек опять приходит к самому себе и во всем, что он видит, рассматривает самого себя.

Вот кабала, которая, однако, тут же компенсируется некоторым и единственным в своем роде величием.

То, что наблюдатель, куда бы он ни шел, переносит с собой центр проходимой им местности, - это довольно банальное и, можно сказать, независимое от него явление. Но что происходит с прогуливающимся человеком, если он случайно попадает в естественно выгодную точку (пересечение дорог или долин), откуда не только взгляды, но и сами вещи расходятся в разные стороны? Тогда субъективная точка зрения совпадает с объективным расположением вещей, и восприятие обретает всю свою полноту. Местность расшифровывается и озаряется. Человек видит.

Именно в этом, по-видимому, заключается преимущество человеческого познания.

Не нужно быть человеком, чтобы заметить, как предметы и силы располагаются «кружком» вокруг себя. Все животные воспринимают это так же, как мы сами. Но только человек занимает такое положение в природе, при котором это схождение линий является не просто видимым, а структурным. Последующие страницы как раз и будут посвящены доказательству и исследованию этого явления. В силу качества и биологических свойств мысли мы оказываемся в уникальной точке, в узле, господствующем над целым участком космоса, открытым в настоящее время для нашего опыта. Центр перспективы - человек, одновременно центр конструирования универсума. Поэтому к нему следует в конечном итоге сводить всю науку. И это столь же необходимо, сколь и выгодно. Если поистине видеть - это существовать полнее, то давайте рассматривать человека - и мы будем жить полнее.

А для этого как следует приспособим свои глаза. С самого начала своего существования человек представляет зрелище для самого себя. Фактически он уже десятки веков смотрит лишь на себя. Однако он едва лишь начинает обретать научный взгляд на свое значение в физике мира. Не будем удивляться медлительности этого пробуждения. Часто труднее всего заметить именно то, что должно было бы "бросаться в глаза". Недаром ребенку требуется воспитание, чтобы отделить друг от друга образы, осаждающие его только что открывшуюся сетчатку. Человеку, чтобы открыть до конца человека, был необходим целый ряд «чувств», постепенное приобретение которых (об этом еще будет речь впереди) заполняет и членит саму историю борьбы духа.

Чувство пространственной необъятности в великом и малом, расчленяющее и разграничивающее внутри беспредельной сферы круги обступающих нас предметов.

Чувство глубины, старательно отталкивающее в бесконечность, в необозримые времена, события, которые некая сила наподобие тяжести постоянно стремится спрессовать для нас в тонкий листок прошлого.

Чувство количества, которое открывает и, не дрогнув, оценивает ужасающее множество материальных или живых элементов, участвующих в малейшем преобразовании универсума.

Чувство пропорции, которое - хорошо ли, плохо ли - улавливает разницу в физическом масштабе, отличающую по размеру и ритму атом от туманности, крошечное от огромного.

Чувство качества или новизны, которое, не нарушая физического единства мира, различает в природе абсолютные ступени совершенствования и роста.

Чувство движения, способное воспринимать неодолимое развитие, скрытое величайшей медлительностью, крайнее брожение под вуалью покоя, новое, закравшееся в сердцевину монотонного повторения одного и того же.

Наконец, чувство органического, которое под поверхностной чередой событий и групп обнаруживает физические связи и структурное единство.

Без этих качеств нашего взора человек бесконечно останется для нас, как бы ни старались научить нас видеть, тем, чем он еще остается для многих людей, - случайным предметом в разобщенном мире. Напротив, стоит только отделаться от тройной иллюзии незначительности, плюральности и неподвижности, как человек без труда занимает возвещаемое нами центральное место - вершину (на данный момент) антропогенеза, который сам венчает космогенез.

1. Тейяр де Шарден - Мари Жозеф Пьер Тейяр де Шардéн (Teilhard de Chardin) (1881-1955) ☼ франц. антрополог, палеонтолог и теолог-космист, объединивший в своем учении христианство и Эволюционизм, автор теории ноосферы (наряду с Э. Ле Руа и В. Вернадским) (см. Словарь по культурологии
2. Тейяр де Шарден - (Teilhard de Chardin) Пьер (1.5.1881, Сарсена, близ г. Клермон-Ферран, - 10.4.1955, Нью-Йорк), французский учёный-палеонтолог, философ, теолог, член Парижской АН (1950). Учился в коллеже иезуитов с 1899. Большая советская энциклопедия
3. ТЕЙЯР ДЕ ШАРДЕН - ТЕЙЯР ДЕ ШАРДЕН (Teilhard de Chardin) Пьер (1881-1955) - французский естествоиспытатель, член ордена иезуитов (1899), священник (с 1911), мыслитель и мистик. Потомок Вольтера, приходившегося двоюродным дедом матери... Новейший философский словарь
4. ТЕЙЯР ДЕ ШАРДЕН - ТЕЙЯР ДЕ ШАРДЕН (Teilhard de Chardin) Пьер (1881-1955) - французский палеонтолог, философ и теолог. Один из первооткрывателей синантропа. Развил концепцию "христианского эволюционизма", сближающуюся с пантеизмом (см. Ноосфера). Оказал влияние на обновление доктрины католицизма. Большой энциклопедический словарь

Неотомизм является ведущим направлением в религиозной философии, но не единственным. Ряд религиозных философов стремились отойти от ортодоксальной доктрины. Ярким показателем нового религиозного взгляда на мир есть философия Пьера Тейяра де Шардена (1881-1955). Отдельного внимания требует рассмотрение его труда «Феномен человека», в котором автор пытается, на основании данных современной науки воспроизвести эволюционную картину мира и обозначить начало и конец человеческой истории. Современная наука, по его мнению, внесло существенные коррективы в средневековую конструкцию мироздания, и доказала, что мир находится в непрестанном движении и развитии.

Эволюция у Тейяра неизменно на первом плане, а ее значение подчеркивается с предельной заостренностью.

Прежде всего, Тейяр отмечает, что эволюция не ограничена рамками живой природы, что «начиная со своих самых отдаленных образований, материя выступает перед нами в процессе развития» . Впрочем, в отношении добиологичных стадия концепция Тейяра часто недостаточно конкретизирована и не вполне продуманная. Да, он готов предположить, что в микромире развитие ограничивается возникновением атомов и элементарных частиц «внезапно» и «раз и навсегда» .

Наиболее конструктивная часть Тейяровського учение о развитии - это та, которая связана с биологическим уровнем и его трансформацией в «феномене человека».

Материю Тейяр видит как исполненную возможностей развития, выхода за пределы потенций, которые он на своей метафорической речи иногда называют «божественными», «трансцендентными» и т. д.

Преодоление традиционного для христианства раскола бытия на две субстанции - духовную и материальную, божественную и земную Тейяр осуществляет на основе признания всеобщей одухотворенности материи. Согласно взглядов Тейяра, для объяснения возможности происхождения всего существующего с единой субстанции, необходимо предположить, что атомы, электроны и другие элементарные частицы должны иметь какую-то общую основу, «искру духа». Таким образом, за Тейяром, все материальные вещи имеют духовную компоненту. Эту духовную компоненту он называет «радиальной энергией». По его мнению, радиальная энергия предопределяет развитие материи.

Отношение материи к духу отношения первичности, по крайней мере постольку, поскольку Тейяр не задает вопрос ни о каком создании материи: «материя - иметь дух, дух - высшии состояние материи». Одним из слабых мест «Феномена человека» становится отсутствие в нем прямого определения и специального рассмотрения категории материи. Трудно сказать, почему это так: возможно, через стремление усилить феноменологический характер подхода и не создать впечатление участия автора в «споре между материалистами и спиритуалистами».

Мир, согласно концепции Тейяра де Шардена, постоянно нахо-дится в процессе изменений, развития от простого к сложному, от низшего к высшему. Он подчеркивает также взаимосвязь количественных и качественных изменений и считает, что появление нового качества нельзя объяснить, если не ввести в естественную историю понятия «скачка» как критической точки смены состояний, через которую следующий этап эволюции отрицает предыдущий.

«Во всех отраслях, - писал Тейяр, - когда какая-либо величина достаточно выросла, она резко изменяет свой вид, состояние или природу. Кривая меняет направление движения, плоскость переходит в точку, устойчивое разваливается, жидкость кипит, яйцо делится на сегменты...». Тейяру свойственно также понимание развития как серии «прыжков», «узловой линии мер».

Основными критическими точками процесса развития мира, космогенеза выступают у Тейяра следующие этапы: неорганическая природа («преджизнь»), органическая материя («жизнь»), духовный мир («мысль», «ноосфера») и Бог («точка Омега»). Но внутри первых двух из этих этапов также происходят количественные и качественные изменения. Так, на этапе «преджизни» выделяются такие качественные состояния как атомы, неорганические молекулы, сначала простые, а затем более сложные и большие, переходят в «мегамолекулы». Совокупность внешних и внутренних условий на земной поверхности, по мнению Тейяра, породили из этих молекул живые клетки - новую форму существования материи. Жизнь, утверждает он, никогда не является аномалией, случайностью, исключением.

Биологическая эволюция играет большую роль в становлении Космоса. Однако не она определяет закономерности его развития. Решающее значение Тейяр предоставляет третьему этапу эволюции, связанному со становлением и развитием человечества. Человек, согласно его учению, является звеном в биологической эволюции, который связан с предыдущими этапами. Однако он занимает исключительное место во Вселенной, потому что на этом уровне возникает высшая форма развития мира - мысль, сознание, духовность. Изменение биологического состояния, которая приводит к пробуждению мысли, не просто соответствующая критическая точка пройденою индивидом или даже видом. Будучи более крупной, это изменение затрагивает именно жизнь в ее органической целостности и, следовательно она знаменует собой трансформацию, что затрагивает состояние всей планеты.

До появления человека с его уникальной способностью к мышлению, все в мире было разъединено и это разъединение постоянно усиливалось. Человек же через свою деятельность постоянно осуществляла высший синтез всего существующего, создавая явную сферу - сферу духа. Эту сферу Тейяр по аналогии со стадиями геохимического развития земли - барісферой, литосферой, биосферой - назвал Ноосфера - мыслящий слой Земли.

Тейяр представляет Ноосферу как продукт процесса гоминизации. Гомонизация, по его словам, представляет собой фантастическое зрелище коллективной рефлексии. Каждое Эго перерастает в какое-то мистическое Суперэго. В результате этого процесса образуется мыслящий, коллективный и постоянный организм, «мыслящий пласт земли». Земля не только покрывается мильярдами крупинок мысли, но опутывает единой мыслящей оболочкой, образующей функционально существующую широкую крупинку мысли в космическом масштабе. Свое завершение Ноосфера находит в определенном синтезе центров человеческого сознания, духовном центре универсума - «точке Омеге» - Боге. «По своей структуре, - пишет Тейяр, - Ноосфера, и вообще мир, представляют собой совокупность не только круг, но и имеют центр. Пространство и время необходимо конвергентные по своей природе, следовательно, его безмерные поверхности в определенном направлении, должны снова сомкнуться где-то впереди в одном пункте, называя его Омегой.

С раскрытием Омеги как органического центра Вселенной, ее перводвигателя и целевой причины, по мнению Тейяра, завершается первая часть его философско-теологической системы, в которой произошло рациональное обоснование монотеизма (единобожия). Во второй части Тейяр ставит перед собой задачу предоставить монотеизму христианский характер. Образ Бога - Омеги в этой части системы уступает место образу Христа - универсального, Христа - еволюционера. Здесь Тейяр стремится обосновать положение, что богочеловек - Иисус Христос благодаря механизму Воплощения, обладает универсальными и космическими атрибутами, благодаря которым он выступает как личностный центр всего Универсума, от которого начинаются и к которому сходятся все пути эволюции. Христос, по утверждению Тейяра, представляет собой внутреннее содержание всего мира,встроенный в него по самое сердце самого маленького из атомов.

Вокруг Христа происходит все естественное развитие не только Земли и человечества, но и звезд и других планет: Сириуса, Андромеды и т. д. - всех реальностей, от которых мы зависим физически. Христос представляется Тейяру как неисчерпаемый синтез элементов и систем, единства и множественности, духа и материи, бесконечного и личного. Таким образом, Христос предстает как органический центр гармонизации всего универсума. Он накладывает решающий отпечаток на все свойства универсума. Универсум определяется его выбором, вдохновляет его формой. В нем сходятся все линии мира, творится целостно материя и дух.

Он предоставляет всем свою консистенцию и, следовательно, в нем находится сердцевина творения, завершающая и преуспевающая наивысшей точки в универсальных измерениях, в сверхъестественных глубинах. Вся Вселенная представляет собой, по Тейяру, ничто иное, как тело Иисуса Христа - Божественную среду. Все члены этого тела находятся в определенной связи друг с другом, взаимообуславливают друг друга.

Тейяр де Шарден как палеонтолог, как эволюционист попытался совместить несовместимое - проблему эволюции живого и христианский взгляд на творение и становления мира. И тут он предложил совершенно уникальную, можно сказать, оригинальную концепцию. Конечно, христианский эволюционизм не является его открытием, он существовал и раньше, но взгляд Шардена совершенно уникальный в этом отношении. Шарден, его основное видение, его интуиция были такие: мир - это словно живой организм, который пронизан Божеством и направлен к совершенству. То есть это не просто развитие ради возникновения многообразия форм, как было в Дарвина, скажем, потому что его работа называлась «Происхождения видов», его развитие имеет совсем другую задачу, даже сверхзадачу.

И, все-таки, основная заслуга Тейяра де Шардена заключается в том, что он открывает новое видение самого человека. Человек у него - есть «ключ Универсума», что содержит в себе разгадку всех тайн, высшее звено эволюции, из этого получается большая ответственность человека за все, что происходит в мире. Впервые в истории человек получил возможность не просто знать и служить эволюции, но и любить ее, и так как она, по мнению Тейяра, отражая божественную природу настолько, что можно сказать теперь непосредственно Богу, что люди любят ее не только от всего сердца, но и «от всей Вселенной». Грандиозная интеллектуально - религиозная модель Тейяра, органично включает в себя идеи «сверхжизни», «сверхчеловечества», «планетизации» человечества и позволяет ему дополнить чисто религиозные характеристики мира его эволюционным описанием.

Таким образом, наряду с философским обоснованием бытия Бога, доказательств различных религиозных догм, рассмотрения «чистого бытия» как некоего духовного первоисточника, неотомизм занимается толкованием естественно-научных теорий и социальной практики. Неотомизм преимущественно обсуждает ситуацию «человека», живущего в условиях современной индустриальной и научной культуры». Образованность предполагает определенные знания истории собственной истории и культуры, прежде всего тех изменений, которые они понесли за последние века. Знание христианской традиции, языка своего народа, литературы, культовой деятельности католической церкви, общего идейно-культурного контекста, в котором находится католицизм, - стоит в центре внимания социально-философских концепций неотомизма.

Литература

1 Гараджа, В. И. Неотомизм. Разум. Наука. – М., 1969. – 209 с.

2 Жильсон, Э. Философ и теология. – М. : Гнозис, 1995. – 192с.

3 Субботин, Ю. К. Проблема ценности в неотомизме. – М., 1980. – 120 с.

4 Теяр де Шарден, П. Феномен человека. – М. : Наука, 1987. – 239 с.

Teilhard de Chardin, Pierre (1881-1955) – палеоантрополог, философ-пантеист. Член ордена иезуитов.

В 1920-е г. Т.-Ш. преподает в Католическом институте в Париже. Выступает в защиту эволюционной теории. Его еретические высказывания, в частности – отрицание первородного греха, вызвали неудовольствие руководителей ордена иезуитов, и он вынужден был покинуть Францию и отправиться в экспедицию. Он много времени провел в Китае, работал в Эфиопии, Южной Африке, США. Церковные власти так и не дали разрешения на публикацию богословских трудов Т.-Ш. при его жизни. Его сочинения были опубликованы посмертно и тут же попали в разряд запрещенных католической церковью книг.

Т.-Ш. пришел к своим эволюционистским идеям под влияние трудов Анри Бергсона. В духе бергсонианства Т.-Ш. усматривает в каждой точке материи сочетание двух сторон: материи и сознания. Это элементарное “сознание” присутствует всюду в материи и является “энергией возрастания”, “мотором” эволюции. Мнимая “энергия возрастания” наукообразно именуется Т.-Ш. “радиальной” в отличие от обычной “тангенциальной”. Это абсурдное предположение не кажется Т.-Ш. ни удивительным, ни противоречащим строгим научным воззрениям, которые он якобы исповедует.

Эволюция для Т.-Ш. разворачивается по “закону возрастания сложности”. Этот произвольно установленный Т.-Ш. закон требует, чтобы из простых неживых форм материи возникали все более сложные, пока не родится жизнь, которая усложняясь, в свою очередь, рождает сознание. Уже в мертвой материи заложена и жизнь, и сознание, и будущая точка Омега (слияние Бога, человека и природы, общего и частного). В этом смысле эволюция не рождает ничего нового.

Среди поразительных по своей нелепости воззрений Т.-Ш. следует упомянуть “ноосферу”: область надличного сознания, которая будто бы существует в отдельных сознаниях и между ними, объединяя человечество в “единство-во-множестве”.

Разумеется, Т.-Ш. отрицает, что между духом и материей есть фундаментальное различие. Он не различает естественное и сверхъестественное, и считает, что мир и Бог находятся внутри однонаправленного процесса “конвергенции”. Для него Бог – и Творец эволюции, и ее часть.

Как справедливо отмечали критики, в своих поисках целостного знания Т.-Ш. архаичен, и его “целостный и всеобъемлющий взгляд на Бога и мир” принадлежит, скорее, эпохе романтизма с ее натурфилософией, нежели современности. Учение Т.-Ш. можно назвать новой теологией, в которой все Христианские термины из Писания и Предания заменены научными. К этой замене тяготеют все модернисты.

Т.-Ш. намеревался не только изложить свою неортодоксальную концепцию эволюции, которая у него совпадает с метафизической картиной бытия и истории одновременно. Он считал свое фантастическое учение – Христианской апологетикой. Для него Христос непосредственно включается в само течение эволюции.

Т.-Ш. говорит о “Христогенезе”, в котором видит продолжение ноогенеза. Для Т.-Ш. Христос органически вовлечен в само величие Своего творения . За этими кощунственными словами лежит общемодернистское отождествление Христа и человечества и Христа и всего материального мира, которое можно обнаружить от и до и .

Искупление Т.-Ш. понимает как неизбежное моральное улучшение в ходе эволюции человека и все большее уплотнение человечества в едином сверхколлективе, который можно понимать и как Церковь. О Христе Т.-Ш. учит как о “коллективной новой сверхчеловеческой Личности”, совсем как и другие представители “ “.

Т.-Ш. до сих пор подвергается осуждению за отрицание первородного греха. Он однако не только отрицает Христианское учение о грехе, но считает грех необходимой стадией общего пути прогресса и спасения. В процессе “искупления” по Т.-Ш. происходит как бы самоизлечение человечества, каковое учение мы также наблюдаем у “нравственного мониста” .

Сочетание веры в прогресс с метафизикой, современной научной публицистикой и Христианскими терминами – оказалось весьма заразительным и обреченным на популярность, поскольку отражало ожидания широкой публики.

Учение об эволюции занимает у Т.-Ш. место метафизики, и надо учесть, что это его собственное учение об эволюции, не имеющее отношения к мнению научного сообщества. Свои пошлые мысли об эволюции Т.-Ш. представлял как основу для соединения веры и науки. Но говорит ли Т.Ш. об эволюционной теории как таковой? Это легко подвергнуть сомнению, поскольку он использует дарвинизм и ламаркизм в качестве синонимов, несмотря на несовместимость этих двух учений. Т.-Ш. просто отказывается обсуждать ключевой вопрос о передаваемости или непередаваемости по наследству приобретенных признаков.

Несмотря на восхищающий модернистов размах видения Т.-Ш. у него полностью отсутствует история человечества. Человек у него присутствует только как биологический вид и как объект иррациональной “веры”. В Риме не видят возможности апологетики, основанной на вере в человека ,- жаловался Т.-Ш. Эта “вера” становится примерно в то же время основным мотивом проповеди .

К Т.Ш. обращена похвала как к предпринявшему попытку всеобъемлющего христианского синтеза. О.А. Мень считает, что подобные попытки всегда будут несовершенными (хотя бы в силу ограниченности самой науки и рационального познания), но правомерность их нельзя отрицать . Почему нельзя, комментатор не объясняет, хотя сам как раз это и делает, раз говорит о принципиальной ограниченности человека.

Считает, что учение Т.-Ш. можно развить, уточнить и дополнить , потому что оно имеет черты ограниченности, как и все, что делает человек . На самом же деле Т.-Ш. – это догматик нелепости, и он в принципе отрицает именно эту человеческую ограниченность. Смотреть адогматически на догматику Т.Ш., значит уничтожать то единственное, что в ней есть: слепую веру Т.Ш. в свои фантастические видения.

Если убрать из концепции Т.-Ш. веру в безграничность человека и мира, то в ней не останется вовсе никакого содержания. В его концепции нет никакого мировоззренческого субстрата, кроме разрушения всех границ мысли.

Основные труды

Le Phénomène Humain («Феномен человека») (1955)

L’Apparition de l’homme («Возникновение человека») (1956)

L’Avenir de l’homme («Будущее человека») (1959)

Источники

Frederick Copleston. A History of Philosophy. NY.: Doubleday, 1994. V. IX

Routledge Encyclopedia of Philosophy. London: Routledge

Medawar, P.B. Critical Notice // Mind. 1961. LXX (277) PP. 99 – 106

о. А. Мень. Истоки религии // История религии в семи томах. М.: Слово, 1991